– А его мама? – Катерина представила разгневанную маму Кира, поджидающую сына домой и поёжилась.

– Ну, это мы берём на себя! – Баюн вплыл в кухню, а за ним впорхнула Жаруся и покивала изящной головкой.

– Не волнуйся, ты же знаешь, Баюн у нас не может убедить только одного персонажа.

– Кого это? – Баюн тут же оскорбился, что кого-то там убедить не может!

– Как кого? Себя любимого! Помнишь, ты собирался на диету сесть и худеть? А когда не вышло, решил самовнушиться… – Жаруся рассмеялась, словно прозвонил золотой и звонкий колокольчик.

– Да вот ещё ерунда какая! Придумываешь чего-то в полёте! – тут же заворчал Баюн. – А вот с Мариной вашей с одной лапкой справлюсь! То есть даже коготком! Иди, радость моя, к Киру, обрадуй мальчика.

Катерина обняла маму, и пошла было, но оглянулась и заметила, как они переглянулись. – Что?

– С победой тебя! – тихо сказал Баюн. – Это трудно, когда надо самой чем-то поступиться… И бывает иногда даже труднее, когда это не порыв в бою, а обдуманный поступок, и надолго!

Кир даже рад был, что валяет его Бурый по полу как что-то беспомощное! Больно, конечно, но хоть не думать о… Ну, о том, что ему сегодня возвращаться надо!

– Ты соберешься сегодня, или нет? – рычал Волк, которому мальчишку было жутко жалко! – Тобой сегодня только полы протирать!

– Волчок, может, прервётесь? – Катерина присела перед Киром на корточки и подала ему чашу с дубовой водой.

– Ладно уж, реанимируй… Всё равно толку от него никакого! – проворчал Бурый, а проходя мимо Катерины, испытующе глянул на неё, а потом перевёл взгляд на Кира. Катерина улыбнулась и кивнула. Бурый только хмыкнул. Ушел, дверь прикрыл, и Баюна за хвост из-под двери уволок.

– Спасибо за воду! – буркнул Кир, поднимаясь и проверяя, все ли части тела у него на месте. За окнами почти совсем стемнело, и настроение портилось всё стремительнее.

– Можно у тебя спросить?

– Валяй! – Кир сел на лавку, вытянул ноги и тоскливо смотрел в темноту, разливающуюся на улице.

– А как ты смотришь на то, чтобы тут пока остаться? Ну, пожить у нас… – Катерина давно не видела такого изумленного выражения у названного брата.

– Что? У вас? А… А твои родные? А ты? – Кир всё бы отдал, только чтобы ему позволили… Но и мечтать себе не разрешал. Что он, дурак, что ли? У них такое родство, которое нормальные люди даже и не вспоминают, а побратимство… Да разве взрослые это поймут?

– И мои родные. Все! – Катерина выделила голосом последнее слово. – И я сама! Мы все будем рады, если ты останешься! Нет, ну с мамой твоей, конечно надо будет поговорить, вещи собрать. Но Баюн говорит, что с этим проблем не ожидается… Ты, главное, скажи, сам-то что хочешь?