— О да, — фыркнул Штейн. — Конечно. Но ты немного не прав… просто в силу недоинформированности. В наше время даже пролетающий в небе самолет оставляет не так уж мало следов, а уж несколько самолетов… и есть конторы, которые занимаются этим, очень "профессионально" как говорит наш общий друг Майк. А догадываешься ли ты, Мартин, как протащить над Европой самолеты воздушного пирата, засвеченного в куче полицейских бумажек? Так, чтобы ажаны с крылышками даже смотреть боялись в их сторону?

С такой подсказкой не догадаться было сложно. И да, теперь я лучше понимал чувства Штейна…

— Позывные Лиги Наций?

— Умненький мальчик, — толстяк отсалютовал мне моей же фляжкой, — да… одной из комиссий или комитетов Лиги Наций, лучше всего… но это уже не важно.

Лига Наций…

Это было… словно ты сидишь теплым летним днем на берегу пруда, мелкого, курице по колено, в котором отродясь не водилось никого крупнее лягушек и карасей и ловишь этого самого карася на муху… а при очередном рывке удочки вдруг прямо перед тобой распахивается пасть огромного крокодила. Если Штейну действительно всего лишь страшно… что ж, наш толстяк — очень отважный человек.

— Звучит достаточно безумно, чтобы оказаться правдой.

— Если бы это касалось только вас, я бы первый сказал "какой бред", — устало вздохнул Альберт. — Но вы не первые и даже не пятые. С момента, как сэр Драммонт ушёл в отставку с поста Генерального секретаря… про него и его деятельность тоже ходили разные слухи. Но, похоже, он умел кого-то сдерживать… или хотя бы требовал соблюдать видимость приличий.

— Лига Наций… — повторил я. — Черт… а вы не староваты для Дон-Кихота?

— Еще как староват, — вздохнул Штейн. — А что делать? Бывают в жизни случаи, когда даже швейцарцу не получается просто постоять в стороне.

— Мне совсем недавно уже говорили нечто подобное, — вспомнил я. — "Свобода выбора останется лишь одна — выбрать, с какой стороны баррикады ты встанешь".

— Слова умного человека.

— Это была женщина.

— А женщина что, не человек? — рассмеялся Альберт. — Уж поверьте мне, я в своей жизни видел много всякого. Еще в начале века, в Южной Африке. И этот ваш Коминтерн… хорошо, не ваш лично, не кривитесь так… и то, что делает этот позёр Муссолини… человеческая натура все равно возьмет свое, людей так просто не изменить. Но я не хочу жить в мире, где воздушный крейсер Лиги сожжет мой дом за неоплаченный вовремя счет за электричество.

Он хотел сказать еще что-то, но раздумал. Просто махнул рукой и начал вставать, медленно и держась за бок, хотя ранить его точно не могло.