— Ничего забавного.

— Для них — да. Но для нас... По крайней мере горло смочил бы...

Он замолкает, потому что снова слышится диалог, записанный часом позже.

— Вы и в самом деле не склонны меня баловать. Опять мой бокал пуст,— напоминает Анна.

— Похоже, вы любите, чтобы вас баловали.

— Не знаю. Просто привыкла. Все меня балуют.

— Кто все? Те трое?

— Те? Глупости! Им самим не на что побаловаться...

Короткая пауза. Щелканье зажигалки, и вновь заказ:

— Пожалуйста, два виски!

— Я имею в виду своих родителей, — поясняет девушка. — В сущности, они давно развелись.

— Почему? — Да как обычно: без серьезных причин. Мой отец — раб своего дела. А матери хотелось, чтобы он был ее рабом.

— Теперь вроде не рабовладельческий строй.

— Ну, если не рабом, то, по крайней мере, провожатым: чтобы водил ее, куда ей вздумается, особенно по ресторанам, в гости, в театры... А бедняга отец едва ли смог бы высидеть до конца пьесы. Проспал бы.

Пауза, вероятно вызванная присутствием официантки.

— Так что они разошлись, и я очень плакала, была еще совсем глупенькая и не понимала, что от этого я только выиграю. Теперь отец чувствует себя передо мной виноватым, что развелся. Мать тоже чувствует себя виноватой, что вышла замуж за другого. Истинное счастье — жить между двух виноватых родителей. Каждый старается доказать, что он добрей.

И снова пауза.

— А твой отец? — спрашивает Анна.

— Умер.

— А мать?