В 1848 г., когда в Германии началась революция, Греч договорился с Луи Шнейдером, что тот будет оттуда присылать письма о событиях в стране. Опубликовать их в «Северной пчеле» было нельзя по цензурным причинам, но Греч передавал их в III отделение для информации. Этот канал получения сведений был одобрен III отделением, и через Министерство иностранных дел Шнейдеру стали выплачивать по 50 талеров в месяц, а он в течение ряда лет присылал свои письма (по 1854 г. – через Греча, а в дальнейшем непосредственно в III отделение)651.
В марте того же 1848 г. Греч подал в III отделение записку о положении дел в Польше и о мерах по предотвращению возможных волнений652.
Итак, мы видим, что в Николаевскую эпоху Греч, как и его коллега по журнально-издательским делам Ф. В. Булгарин, был тесно связан с III отделением.
Он не только согласовывал с III отделением тексты статей, вызывающих сомнения в цензурно-политическом плане, и помещал в газете полученные оттуда статьи, что было неизбежно для журналиста в Николаевскую эпоху, но и передавал туда материалы, связанные с его работой журналиста и содержащие полезную для III отделения информацию: письма читателей и присылаемые статьи, которые не могли быть опубликованы по цензурным условиям. Кроме того, он поставлял в III отделение записки аналитического характера и сводки слухов и толков в Петербурге, а также публиковал за рубежом статьи и книги, направленные против зарубежных критиков русских порядков, в защиту российского правительства.
Тем самым в течение многих лет в одной из самых популярных и читаемых русских газет III отделение успешно реализовывало свою политику «направления» общественного мнения, а за рубежом в какой-то степени противостояло критике русского правительства.
Ниже печатаются атрибутируемые нами Н. И. Гречу «Письма Наблюдателя» 1828 г., а также аналогичные записки 1829 г., заголовки которым даны М. Я. фон Фоком. Благодарю В. А. Мильчину за помощь в прочтении и перевод французских фраз в тексте.
Приложение [ПИСЬМА НАБЛЮДАТЕЛЯ]
[ПИСЬМА НАБЛЮДАТЕЛЯ]
Письмо Наблюдателя к другу 653
Письмо Наблюдателя к другуВо исполнение данного мною тебе обещания начинаю переписку нашу, которая будет состоять из наблюдения в отечестве и из отчетов в том, что вижу, слышу, чувствую и мыслю.
Война с турками идет весьма успешно654. В восемь недель совершено то, что, бывало, делалось в два, три года, а наши армии стоят ныне на том пункте, с которого началась четвертая кампания в 1810 году655. Сие должно приписать сколько храбрости войск, искусству предводителей, благоразумию плана, столько же и личному присутствию там Государя656. Без Него не было бы и половины сих успехов. Запорожцы и некрасовцы не сдались бы никому, кроме русского Царя, главы Церкви, общей нашей матери657. И как благородно Он принял их! Какая великодушная доверенность. Здесь боялись сей доверенности Государя, утверждая, что козакам сим верить не должно. Пустое опасение! Я скорее поверю запорожцу, нежели англичанину. Люди полуобразованные, полудикие скорее почувствуют цену доверенности, нежели полированные дипломаты. Опасения другого рода основательнее: говорят, что Государь слишком вдается в опасности при осадах и в сражениях. Это правда: Он увлекается своею храбростию; Он хочет показать войскам, что сам для славы и пользы отечества готов жертвовать тем, чего у них требует. Но пусть Он в сии минуты вспомнит и о нас. Пусть вспомнит, какие завоевания и победы ожидают Его в кабинете. Наши взяточники стоят турок: война с турками есть наружная язва, которую можно лечить смело, имея к тому средства; безнравственность наших чиновников, дикость, в коей растет поколение нынешнее, есть внутренний недуг гораздо опаснейший, он нечувствительно может добраться до сердца. Для чего не могу сказать Ему вслух: Государь! береги Себя для нас и для Своей славы. Между тем сим опасением, сею нетерпеливостию выражается общее чувство любви и доверенности к Государю.