На берегах Балтики переселившиеся туда из Скандинавии вандалы познакомились с древним искусством резьбы по «солнечному камню» — янтарю (именуемому германцами «глезом»). Мастерами этого искусства были эстийские (прусские) резчики, освоившие его около 1800 г. до Р.Х. в дельтах рек Виадра-Одера и Висклы-Вислы, а также залива, названного впоследствии немцами Фриш Гафф. Их изделия экспортировались во все области Древнего Мира (вплоть до «Черной Земли» — Египта; где янтарные изделия впоследствии нашли в гробницах фараонов), а затем — античной Экумены (вплоть «до самого Рима великого», выражаясь слогом древнерусских летописцев). Придя в Африку, вандалы познакомились там с имевшим столь же давнюю традицию искусством резьбы по камню, процветавшим у гарамантов и у троглодитов — двух племен или народов, упомянутых еще за восемь столетий до появления вандалов в Ливии древнегреческим историком Геродотом Галикарнасским, описавшим некоторые их особенности и обычаи. Гараманты были воинственным кочевым народом, троглодиты же — обитателями пещер на территории современной западной Ливии (название, данное им Геродотом, собственно говоря, и означает «пещерные жители»).

Предметом экспорта из этих областей (а также — через эти области), наряду с драгоценными камнями (рубинами и гранатами, высоко ценившимися в античном мире), были также другие предметы роскоши — например, страусовые перья и слоновая кость (т. е. клыки, или бивни, слонов). Это доказывает, что процветавшая с времен римского владычества торговля с западной Африкой и более южными областями «Черного континента» не прерывалась и после смены римского господства вандальским. Мало того! Связи между маврами и вандалами (гораздо более тесные, чем между маврами и римлянами, ибо мавры постоянно упоминаются, как братья вандалов по оружию), способствовали интенсификации контактов и товарообмена между обитателями побережья Африки и ее внутренних областей, поддерживаемых народами бассейна Нигера на протяжении столетий (что подтверждается многочисленными свидетельствами римской эпохи). Правда, большие караваны из района нынешнего Тимбукту приходили в Великий Лептис — Лептис Магна (родной город одного из лучших римских императоров — Септимия Севера, считавшего себя потомком Ганнибала), Гиппон Регий или Карфаген не чаще одного или двух раз в год, но торговые связи между римской и «варварской» Африкой поддерживались постоянно. Сравнительно непродолжительный обрыв этих связей был вызван лишь войнами римских православных властей с африканскими еретиками-донатистами ДО прихода в Африку вандалов. При вандалах же эти оборванные связи вновь восстановились. Похоже, что вандалы стремились, восстанавливая связи с «черной» Африкой, создать противовес преобладающему влиянию грекоримского мира. Погрузившись, с видимым удовольствием, в африканскую среду, они стали ощущать себя связанными с ней больше, чем с противостоявшим ей античным миром, от которого не ждали для себя ничего хорошего.