В отличие от прочих германцев — например, от активных транзитных торговцев из Хедебю-Хайтабу, Бирки, Ладоги или Новгорода — североафриканские вандалы предоставили заниматься торговлей «купцам с Востока» (по выражению источников), т. е. грекам, сирийцам, иудеям и, конечно же, армянам (куда же без них). Александрия Египетская, извечная соперница Карфагена, еще во времена римского императора Клавдия имела столь многочисленную иудейскую общину, что император счел необходимым призвать их, не прибывать туда в еще большем количестве, чтобы не раздражать местных македонян и греков (туземцы-египтяне, предки современных коптов, в Александрии особой роли не играли и, похоже, даже не имели права голоса). В последующие столетия между иудеями и столь же заинтересованными в занятии торговлей греческими купцами Александрии произошел целый ряд столь яростных и кровопролитных столкновений (особенно усилившихся с обращением Римской империи в христианство), что иудейские беженцы форменным потоком устремились из ставшего для них слишком опасным мегаполиса на Ниле в другие торговые центры римской Африки. Этот отток иудеев, всегда представлявших собой духовно активный и вдобавок космополитический элемент городской жизни, несомненно, привел постепенно к тому, что Александрия стала отставать в развитии от все больше расцветавшего Карфагена. В особенности, когда глубоко укоренившаяся в душах и умах александрийских греков ненависть к иудеям усугубилась христианским фанатизмом. Под этим двойным натиском иудейской колонии было невозможно устоять. Ее менее способные к сопротивлению элементы были сметены новым, греко-христианским потоком, а внутренне более стойкие замкнулись в себе или покинули город (если верить первому еврейскому историку России Семену Марковичу Дубнову).

Таким образом в последние столетия императорского периода римской истории и в начальный период существования вандальского царства во многих североафриканских городах (прежде всего, в Карфагене, Утике, Нароне и Кесарии, о чем свидетельствуют сохранившиеся иудейские некрополи) возникли сплоченные иудейские общины, построившие там свои синагоги. Немаловажную роль играли иудеи и в торговой жизни города Гадрумета — конечного пункта караванных путей, соединявших Северную Африку с территорией современного Судана. Что касается Карфагена, то возникшая там иудейская община, благодаря своей насыщенной интеллектуальной жизни и высокой образованности оказывала сильное притягательное воздействие на местных афроримлян, еще не обращенных в христианство. Учитель церкви Тертуллиан во многих фрагментах своих сочинений высмеивал образованных римлян, дающих ослепить себя блеском иудейской жизни и пытающихся принимать в ней участие, хотя смысл и суть иудейства и существования иудеев в диаспоре (рассеянии) им совершенно чужды и ничего не могут им дать — одна из наиболее интересных сентенций светоча раннего африканского христианства, представляющего нам иудейство в качестве подлинной альтернативы. После прихода в Африку вандалов-ариан, столкнувшихся с сильными иудейскими общинами еще в Испании, заранее предупрежденные африканские иудеи оставили всякие попытки прозелитизма (чем они и до того особенно не увлекались) и всецело посвятили себя торговле.