С наступлением 27 мая (1 прериаля) 250 новых избранников вступили в законодательный корпус и заменили 250 членов бывшего Конвента. Из 750 членов обоих советов только 250 принадлежали великому собранию, завершившему и защищавшему революцию. Когда Пише-грю явился в Совет пятисот, большая часть собрания, не знавшая, что принимает изменника и видевшая в нем только знаменитого генерала, подвергшегося опале, поднялась, побуждаемая любопытством. За свое избрание в президенты он получил 387 голосов из 444. Умеренная конституционная партия хотела выбрать в бюро генерала Журдана, чтобы подготовить ему путь к президентскому креслу, в котором он мог стать преемником Пишегрю; но, гордое своей силой, новое большинство позабыло всякую благодарность и не проголосовало за Журдана. Членами бюро были избраны Симеон, Воблан, Анри Ларивьер и Паризо. Неизбрание Журдана было неловким поступком и могло оскорбить армии. На том же заседании признали недействительность избрания Барера от Верхних Пиренеев.

Затем узнали о результатах жребия Директории и стали совещаться, кем следует заменить выбывшего директора. Выбор терял свое значение, если новый директор не мог влиять на изменение большинства в Директории. Конституционалисты, желавшие и надеявшиеся изменить политику правительства, не изменяя самого правительства, хотели бы избрать человека, преданного настоящему порядку вещей, но противящегося Директории и готового объединиться с Карно. Они подумывали о Бернонвиле; но в клубе Клиши были дурно расположены к Кошону вследствие его роли в аресте Бротье, Дюверна де Преля и Лавилернуа. Предложили Бартелеми, посланника в Швейцарии, уполномоченного при заключении мирных договоров с Пруссией и Испанией. Несомненно, этим избранием хотели почтить в нем не дипломата-миротворца, но предполагаемого сообщника претендента и эмигрантов. Однако роялисты, надеявшиеся, и республиканцы, боявшиеся встретить в нем изменника, ошибались в равной степени. Бартелеми был слабохарактерным человеком посредственных способностей, он был верен существующей власти, и ему недоставало смелости изменить ей. Чтобы всё же провести эту кандидатуру, распустили слух, что он откажется и избрание его станет всего лишь знаком признательности человеку, положившему начало замирению Франции с Европой. Эта басня удалась: Бартелеми получил в Совете пятисот 309 голосов, а Кошон 230. В числе кандидатов, представленных старейшинам, были Массена, за которого высказалось 187 голосов, Клебер – 173 голоса и Ожеро – 139 голосов. Многие депутаты хотели ввести в правительство кого-нибудь из отличившихся дивизионных генералов.