Для советской теократии – всякий не признающий коммунистической мистики обожествления земных благ и поклоняющийся чему-либо неземному – является колдуном, магом, одержимым, курильщиком опиума.

И его ждет та же судьба, что еретика.

Для советской теократии – каждый несогласный с действиями властей – виновен в кощунственности. Ибо в религиозной общине преступно выступать против жреца во время его служения в храме.

И для советской теократии – невозможно рядовому члену общины выбирать представителя из своей же среды. Если избранник не коммунист, где на нем благодать, даруемая рукоположением свыше?

В общем, какой стороны советского бытия не коснуться, всюду те же религиозные требования. Литература должна давать жизнеописания коммунистических святых или притчи; живопись – иллюстрации к коммунистическим канонам и догматам; наука – прислуживать коммунистической теологии.

И все без исключения граждане, чтобы быть правоверными, должны твердо знать, что государство, как верховное божество, не подлежит никакой критике. Каждое решение его – «воля божья». И каждый приговор ее инквизиции – «божья кара».

* * *

Растет и ширится на наших глазах сатанинское Государство-бог с его воинствующим стремлением к мировому господству.

Если у человечества хватит сил разрушить эти врата ада, значит проходим мы просто очередной этап земной борьбы зла и добра.

Но если этих сил не окажется, значит – конец. И Антихрист пришел.

«Русская мысль», Париж, 24 августа 1949, Приложение к № 165 «Слово церкви», с. 7.

Великое и ничтожное

Великое и ничтожное

Основное различие между наукой и религией в познании мира:

Наука строит свое знание, исходя из непререкаемого бытия ничтожно-малого: из атомов, квант, дифференциалов в области формально-мертвой природы; из клеток, гипотетических биофоров, пластидул, социальных единиц в области мира живого. И из всего этого создает познавательную картину вселенной.

Религия, наоборот: начинает знание с вселенски бесконечно-великого и, спускаясь к частностям, объясняет все, до бесконечно-ничтожного.

Вот почему ученый всегда горд и самонадеян, а верующий – скромен.

Первый чувствует себя выше того начала, из которого строит свой мир. Второй – преклоняется перед величием основы своего знания.

* * *

Всякое знание начинается с веры, но делается знанием только тогда, когда вера переходит в уверенность.