И не знают того, что, распиная Христа, люди всегда освобождают разбойника.
«Православная Русь», 1-14 апреля 1950, № 7 (459), с. 14-15.
Бытие дьявола
Бытие дьявола
Сколько неутомимого труда, сколько упорной настойчивости затратили воинствующие марксисты на борьбу с христианством!
Утверждали, что религия – результат экономической несправедливости в обществе. Что «религиозные предрассудки» – орудие порабощения низших классов высшими. Что с переходом в коммунизм, после прыжка в «истинное царство свободы», потребность в Боге исчезнет. Исчезнут предрассудки, исчезнет опиум мистики.
Мобилизовали они всяческие средства для доказательства небытия Божьего. Построили планетарии: вот, все гармонически само собою вращается, – излишен Бог. Установили для масс телескопы: вот, все есть во вселенной – планеты, звезды, туманности, пустота… Но нет Господа Бога. Призвали в анатомические театры желающих: вот, все существует – сердце, легкие, печень, благословенный кишечник, – а где же душа?
И сколько лекций! Сколько докладов! Журналы, статьи, фотографии, призывы, свидетельства науки, гогот сатиры…
Но произведен прыжок в социалистическое «царство свободы». Достигнуто социалистическое «свободное развитие всех и свободное развитие каждого». Классов нет. Экономической несправедливости нет.
А между тем, религиозные предрассудки цветут. Курится «опиум» в фимиаме Творцу. Не уступает своего места Богочеловек человеку-богу. И по-прежнему пребывает Господь в небесах, пребывает в прежней силе и славе, в прежнем могуществе.
* * *
И не странно ли это: если люди по природе своей предназначены для прыжка в марксистское царство свободы, то откуда у них всеобщее стремление к болезненной религиозной одури? И в странах капитализма, и в странах социализма, и в странах, где нет ни того, ни другого?
500 миллионов христиан. 450 миллионов буддистов. 260 миллионов браманистов. 250 миллионов магометан. Ищут ощупью великую Истину все вокруг: дамары, караибы, зулусы, лопари, бенгальцы. Где-то под солнцем голый негр Банту, без всякой экономической несправедливости, поклоняется своему фетишу. Где-то во льду и в снегах севера шаманист без всяких враждующих классов находит в небе своего великого Тенгри…
И кто приказывает? Кто принуждает? Кто гонит эти два миллиарда людей в церкви, в синагоги, мечети, в пагоды, в кумирни, на берега священных рек, в священные рощи?
Идут, стекаются неисчислимыми толпами, поклоняются, шепчут молитвы. Чтут надземное так, как ничто из земного, доступного слуху и зрению. Воздвигают пышные памятники-храмы, как никому из бывших и существующих смертных. Поют хвалебные песни, каких не слагают ни одному из героев.