Мы привели эту авербаховскую оценку кадрам РАПП, чтобы обратить внимание читателя на ее демагогический характер. Как рапповцы стремились проводить линию партии, мы видели, как они ее проводят в момент произнесения речи Авербахом, замалчивая постановление, а по существу противясь ему, мы видим из последних номеров их журнала. Как они поведут себя дальше, мы еще увидим.

После информации Л. Авербаха выступили М. Лузгин, С. Фридман, А. Суоков, М. Серебрянский, А. Селивановский, И. Макарьев, Б. Буачидзе, В. Ставский. Только в речи Ставского содержалась существенная критика деятельности РАПП. Во всех остальных выступлениях чувствуется испуг перед огромным ликованием, с которым встретили все советские писатели постановление ЦК ВКП(б).

Все выступившие на бюро правления РАПП от 2 мая делятся всевозможными слухами, нарочито заостряют их, чтобы показать, как ожили «классовые враги», доселе таившиеся в литературе. Более ярких доказательств абсолютной оторванности от жизни, от литературы представителей РАПП, чем их собственные выступления, трудно подыскать, поэтому, к сожалению, нам придется воспользоваться ими. В передаваемых слухах чувствуется и та ненависть к рапповщине, которая накапливалась годами у советских писателей.

М. Лузгин. «Сейчас некоторые товарищи конструируют такую теорию, что в основу решения ЦК легло две причины: с одной стороны, успехи социализма, и, с другой стороны, неуспехи РАПП. Вряд ли нужно говорить о том, насколько необоснованна такая постановка вопроса, но она широко распространена, в частности, ячейка Фосповская проходила под знаком этой теории»[588] (при Федерации объединений советских писателей была создана партийная организация. – С. Ш.).

С. Фридман. «Алтаузен на ушко сказал, что 31 попутчик подал заявление в ЦК партии, что если прежнее рапповское руководство останется, то они в Союз не вступят»[589].

А. Сурков. «Надо сообщить реплику одного очень ретивого поэта Кирсанова, который заявил: «Я, слава богу, не сделал самого гнусного дела в жизни – не вступил в РАПП». Тут обнаруживаются приспособленцы во всей своей красе… Вначале все попутчики обрадовались постановлению ЦК, но потом вспомнили, что Советская власть и партия не уничтожены со всеми вытекающими отсюда последствиями, и началось некоторое отрезвление… Целый ряд наших руководящих работников тоже чрезвычайно оригинально поняли постановление ЦК. Я имею в виду выступление тов. Панферова на ячейке ФОСП… Он, в частности, установил термин «авербаховщина». Чрезвычайно характерна его фраза насчет того, что РАПП была захолустной деревенькой, где в течение многих лет сидел плут старшина или староста, от которого мужики в панике бежали. Для большинства выступлений на ячейке был новый повод произвести развернутый суд над РАПП по всем вопросам…»[590].