В Дорогобуже «комиссары» встретились с послами тушинского «рыцарства» и, по свидетельству М. Мархоцкого, разъехались, не вступив друг с другом в контакт[2190]. Оглашенные М. Мархоцким на аудиенции у короля 14 (24) ноября 1609 г., сдобренные верноподданническими заверениями требования солдат самозванца к Сигизмунду III и его солдатам уйти из России и дать им возможность возвести на престол «царя Дмитрия» вызвали шок в королевском лагере. Два дня Сигизмунд III и его советники не знали, как поступить с послами: выслать их с суровой отповедью или дать сдержанный ответ, который бы позволил в дальнейшем продолжить переговоры с солдатами[2191]. В конце концов Сигизмунд III и его советники пошли по второму пути. Вице-канцлер Щесный Крыйский в своих речах дал солдатам понять, что король возмущен и разгневан своевольными действиями солдат — его подданных, которые посмели обратиться к нему с дерзкими обвинениями и требованиями, но как истинный монарх, который печется о своих подданных, будто бы решил пока воздержаться от решительных действий против них в надежде их образумить[2192]. В данных послам ответах Сигизмунд III и С. Жолкевский, выступивший от имени сенаторов, напомнили солдатам, что они ушли в Россию, грубо нарушив законы Речи Посполитой, вопреки запретам властей из корыстных побуждений. Ввязавшись в авантюру с самозванцем, навлекли на свою страну страшную беду, дав удобный повод русским и шведам начать войну с Речью Посполитой. Именно это обстоятельство, а не желание «присвоить их кровавые заслуги», по словам Сигизмунда III и С. Жолкевского, будто бы явились главной причиной вторжения в Россию. В заключение король и гетман призвали солдат образумиться, отказаться от намерения возвести на Московский престол самозванца и вернуться на службу отечеству. Послам ясно дали понять, что в случае неудачи короля в России вся ответственность будет возложена на тушинское «рыцарство» со всеми вытекающими отсюда последствиями[2193].

В Можайске комиссары были вынуждены задержаться. Воевода царика кн. Г.П. Шаховский предупредил С. Стадницкого, чтобы большая часть сопровождавшего послов отряда была оставлена, а они продолжили свой путь с немногими людьми обычным порядком, как это принято в отношениях между Россией и Польшей[2194]. С. Стадницкий получил письма от А. Зборовского и М. Мнишек, в которых заявлялось, что переговоры им следует вести не с «рыцарством», а с Лжедмитрием II. М. Мнишек дала гневную отповедь главному послу за то, что он обратился к ней не как к царице Московской, а как «воеводинке Сендамирской»[2195]. Комиссары были вынуждены выслать в Тушино гонца Яна Ловчанского-Добека для выяснения ситуации, который вскоре сообщил им, что мнение «рыцарства» не столь однозначно и многие солдаты готовы идти на службу к королю, необходимо только решить вопрос об оплате. Относительно русских, гонец указал, что многие из них готовы также служить королю[2196]. Получив эти сведения, комиссары продолжили свой путь и прибыли в Тушино 7 (17) декабря 1609 г.[2197]