Прибыв в окрестности Мосальска и Мещовска, сапежинцы так же, как два года назад в Замосковье и Поморье, поделили города и села между полками и ротами, учредив там «приставства». Немногие документы той поры, отложившиеся в архиве Я. Сапеги, как две капли воды напоминают челобитные посадских и крестьян северо-восточных уездов страны. К примеру, жители села Волосова Козельского уезда, староста С. Окулев с товарищами, жаловались бывшему гетману самозванца: «Правит, государь, на нас сиротах твоих на тебе, государь, твой государев кухмистр пан Христоп Свыч по три рубли денег, да по две куницы, да по лисице, и сыр, и масла, яиц. И нам, государь, взяти негде, того у нас нет. А доправил, государь, на нас Савыч по рублю. Имы, государь, теда маючи в добрых людех в кобылы заплатили». Крестьяне молили Я. Сапегу, чтобы он разрешил им платить поборы хлебом, а не деньгами[2399]. Так же, как в Замосковье, наемники не брали в расчет пожалования Московского правительства. К примеру, Я. Сапега оставил без внимания письмо князя В.М. Рубца-Мосальского с просьбой ввести его во владение пожалованным Сигизмундом III 4 (14) ноября 1610 г. «старой их вотчиною» городком Мосальском «с посадом и уездом», а также поместьями в Козельском уезде[2400]. Не помогало даже заступничество гетмана С. Жолкевского, просившего Я. Сапегу потребовать от ротмистра Э. Стравинского вывести его солдат и их слуг из имений протопопа московского Архангельского собора в Боровском уезде[2401]. К. Буссов, черпавший свою информацию у немцев, живших в Калуге и ее окрестностях, свидетельствует, что призывы самозванца расправляться с иноземцами, попали на подготовленную почву. Против сапежинцев и их слуг вспыхнула самая настоящая народная война, в которой царик вновь начал превращаться в героя и заступника. В Калугу, по словам ландскнехта, то и дело доставляли от 6 до 10 поляков, над которыми устраивались жестокие расправы. Особенно в нападениях на поляков усердствовали татары[2402]. В середине октября 1610 г. сапежинцы, обеспокоенные таким оборотом событий, направили к Лжедмитрию II войсковое посольство, а Я. Сапега написал ему письмо, в котором потребовал отпустить захваченных фуражиров и не брать их в дальнейшем в плен[2403]. На этот раз царик стал в позу. Письма к Я. Сапеге отныне писали М. Мнишек и В. Валевский[2404]. В начале декабря 1610 г. вернулись войсковые послы, которые, наконец, привезли ответ короля. Сигизмунд III и его советники, понимая, что в России назревает антипольское народное восстание, пошли на уступки сапежинцам, чтобы привлечь их под свои знамена. Они согласились выплатить наемникам «заслуженное» в течение полугода после занятия им Московского престола, а в случае задержки — предоставить в распоряжение «рыцарства» Северскую и Рязанскую земли. Однако в расчетах «заслуженного» король обязался исходить из ставок, принятых в Речи Посполитой, а не обещанных самозванцем, и требовал строгого учета личного состава сапежинских полков и рот. После этих уступок короля наемники уверились, что находятся на правильном пути и могут добиться всего, чего хотят[2405].