— Вот Тимур вырос и, наверно, уже воспитал своих детей — таких же замечательных пионеров, как ты… Побольше бы вас, чтобы мы в старости смотрели на вас, уже больших и взрослых, и радовались, что век свой не впустую прожили.

— Конечно, будете радоваться! — уверенно заявил мальчик. — Бабушки и сейчас у нас в стране очень радостные!.. И хвалят нас.

Покормив детей и завершив работу по дому, мама Алеши снова задумалась о том, как же так: зима не за горами, а от него поныне ни одной весточки…

Даже из тюрем письма родным доходят. А здесь — ни письма, ни телеграммы, ни перевода по почте… Живой ли? Иль в первые же дни сгинул?..

Повестка бы пришла, тело бы прислали, пусть и в запаянном гробу… Как в тех семьях, что про Афганистан не из телевизора знают. Да и не война же там сейчас…

Живой он, значит. Отзовется, как сможет…

Глава 110

Глава 110

Виктор Павлович внимательно изучал лицо молча сидевшей напротив него посетительницы и не спешил начинать разговор.

Симпатичная, немножко на татарку смахивает, скуластая, но глаза не карие — зеленые, подбородок только чуть великоват. С характером, видно, женщина… Хоть и невысокого роста да худовата.

Без мужа, конечно, жиров не нагуляешь, «позабудешь меда вкус ты, если в кошельке негусто».

— Я знаю, по какому вопросу вы пришли, — наконец, промолвил он. — Мне непонятно другое. Он же вас предал, изменил с другой женщиной, и вы знаете об этом… Почему вы до сих пор на развод не подали? Никчемный же человек! Раз предал — предаст и второй… А вы еще можете найти приличного человека. Отпустите его внутри, вычеркните из жизни, выкиньте из головы и вырвите из сердца. Его уже для вас не существует.

— Он что, погиб?

— Я не сказал, что погиб… Для вас — не существует. Вы же никогда ему не простите — я разбираюсь в людях.

— Извините, если не ошибаюсь, вас Виктор Павлович зовут?

— Да, простите, сразу не представился.

— Виктор Павлович, вот вы праведный, безгрешный человек? — остановив немигающий взгляд на почти черных непроницаемых глазах комитетчика, бесстрашно вопросила его Панарова.

— Я?.. — замялся тот от неожиданности. — Нет, наверно… Как говорится, все мы не без греха… А к чему вы это?

— Значит, есть за что вас осудить, покарать?.. Душа не белоснежна, ведь правда? И наверняка ведь есть поступки, за которые вам стыдно, может быть, доныне раскаиваетесь в душе. Лучше бы их не было, но обстоятельства сложились так, что в то время вам казалось — выбираете меньшее из зол.