Скрупулезный учет ситуаций, с которыми сталкивались спецорганы, разыскивавшие бежавших из ссылки, свидетельствует о том, что карательная система чутко реагировала на реалии времени. Как и ранее, спецорганы не были заинтересованы в возвращении в ссылку недееспособных лиц (инвалиды и дети-сироты). Со временем исходя из потребностей экономики велся учет бежавшей молодежи, сумевшей к моменту ее обнаружения «осесть» на производстве, стать ударниками и т. д. Чаще всего в такую «льготную» категорию попадали девушки, бежавшие из ссылки однократно в возрасте до 16 лет, вышедшие затем замуж за «вольных» граждан и занимавшиеся «общественно-полезным трудом».

Статус спецпереселенцев, определявшийся через совокупность их прав и обязанностей и подкреплявшийся различными санкциями за отклонение от них, на протяжении десятилетия претерпел определенную эволюцию. В 1930 г., как отмечалось выше, перед правительственными органами (СНК РСФСР) ставилась задача законодательного оформления положения о спецпоселениях и содержавшемся в них населении. Единого нормативного документа не существовало, и правовой вакуум заполнялся своего рода суррогатами в виде региональных положений о спецпоселках. Получив в свое ведение весной– летом 1931 г. систему спецпоселения, ОГПУ предприняло шаг по созданию полноценного действующего документа, который должен был регламентировать положение спецпереселенцев в комендатурах. Результатом такого нормотворчества явилось Временное положение о правах и обязанностях спецпереселенцев, об административных функциях и административных правах поселковой администрации в районах расселения спецпереселенцев. Оно было разработано Отделом по спецпереселенцам ГУЛАГа и утверждено ОГПУ 25 октября 1931 г.[1122] Временный характер данному документу придавало то обстоятельство, что он не получил утверждения обычным порядком в директивных органах. Но это не помешало применять временное положение на практике на протяжении всего десятилетия.

Временное положение весьма подробно регламентировало внутреннюю жизнь спецпоселков. В нем оговаривались общие положения, обязанности и права спецпереселенцев, обязанности и права комендатур, порядок привлечения к ответственности спецпереселенцев за уголовные преступления, осуществление прокурорского надзора, а также регистрация актов гражданского состояния. К положению прилагалась Инструкция о формах привлечения спецпереселенцев к охране порядка в поселках и к выполнению общественных и административных функций.

Инструкция обязывала трудоспособных переселенцев заниматься общественно полезным трудом (при этом выбор места и характера работ оставался за органами ОГПУ), проживать только в поселках и покидать их пределы только с разрешения комендантов, беречь и содержать государственное и общественное имущество, выполнять все постановления и указания официальных органов. Права спецпереселенцев умещались в 11 пунктах. Они уравнивали работавших на производстве с вольнонаемными рабочими в вопросах оплаты труда и снабжения продовольствием и товарами; давали право на полное восстановление во всех гражданских правах через пять лет со дня переселения, на медицинскую и социальную помощь, на прием спецпереселенцев и членов их семей в местные школы, различные курсы на одинаковых условиях с вольнонаемными, на бригадные формы организации труда, ударничество и т. д., на создание культурно-просветительных организаций, на проведение собраний (с санкции комендатуры), на получение и приобретение газет и литературы, издававшихся в СССР, на обмен корреспонденцией, посылками и денежными переводами, на возведение для себя за свой счет жилых домов и приобретение всякого имущества, на передачу через комендатуры своим родственникам и знакомым на воспитание и иждивение детей в возрасте до 14 лет и нетрудоспособных стариков и старух[1123].