Заурчал мотор, и Иван тихо ругаясь, стал высматривать, как объехать горящую баррикаду.

— Хорошо, — сдался парень. — Даю тебе слово будущего Мастера, что не собираюсь тебя убивать, — быстро проговорил он, и с недовольной миной полез на борт мотовоза.

— Прямо как в легенде о Честном Мастере, — поежилась продрогшая Вера. — И я даю тебе свое слово.

— Даю слово, — не напрягаясь, совершенно безразлично бросила лесавка и запрыгнула в мотовоз вслед за Юрой.

— Гора с плеч, — облегченно вздохнула Настя.

— Ну, все — все, — обняла за плечи подругу Вера. — Пошли скорей, — понизив голос, заговорила она. — Иван нервничает.

На этот раз их маленький отряд чуть не влип. До города было рукой подать. Вот они, распахнутые настежь городские ворота, увешанные черными полотнищами с белыми черепами. Но как только мотовоз приблизился к переброшенному через ручей, узкому мосту, из раскрытых ворот высыпали бешенные.

Тут безумцы допустили просчет. Их подвела собственная нетерпеливость. Следовало пропустить мотовоз в город, и преградить обратный путь, перекрыть мост. Тогда отряд был бы тут же разорван оголтелой толпой людоедов. Но на это безумцам ума не хватило, зато занятая позиция перед мостом была на руку Ивану.

Гром изготовился принять снопом искр несущуюся на мост толпу.

— Гром, не нужно дружище, — попросил его Иван, поскольку мост был деревянным. — Так, Юра, Настя, занимайте позицию, для стрельбы. Полынь, придется тебе на этот раз стрелять. Справишься?

— Справлюсь, — коротко ответила она, выхватив автомат из рук Веры.

— А я? — растерялась та.

— Будешь, заряжать магазины. У тебя ловко выходит, — подмигнул ей мастер и обратился к своим бойцам. — Юра, Настя, стреляете короткими очередями, мы с Полынью вас сменяем, пока вы заряжаетесь, после вы сменяете нас. Цельсь! Огонь!

Настя взглянула на изготовившегося к стрельбе подмастерье и с сосредоточенным лицом, стала стрелять с отсечкой в три четыре патрона. Юра также патроны зря не расточал, но закончились они быстро и их пару тут же сменили Иван и Полынь.

Полынь щурилась от грохота, и фыркала, пытаясь сдуть, летящие в лицо пороховые газы, но била лесавка без промаха, что не могло не удивить мастера, привыкшего к мельканию ее клинков. Правда очереди ее были куда длинней, и затвор автомата начинал сухо щелкать раньше, чем у него.

Их снова сменили Настя и Юра.

Сумасшедшие людоеды неслись бурным потоком, в котором смешались их вопли и мелькание озлобленных, обезображенных лиц. Но большинство их падало, не преодолев и средины моста.

Серые бревна обагрились кровью. Она разливалась лужей и, не успевая свернуться, загустеть, стала литься в ручей, воды которого наполнились багряной мутью и потемнели. Нагромождение из тел тем временем неумолимо росло. Спустя всего несколько минут бешенным, уже приходилось штурмовать вал из трупов, на вершине которого их сражали пули, и они прибавляли валу высоту, либо скатывались с него и падали в ручей. Но их не становилось меньше.