Каждая новая находка, оказывалась малочисленной, но уже состоявшейся разновидностью человека, а все те открытия, которые делались, были притянуты за уши, потому что так было удобно.

Ученые, когда чего-то не понимают, или не могут найти, придумывают стройную теорию, якобы да кабы. А после, принимают ее как должное и со спокойной совестью, возятся с тем, что есть, а не должно быть.

— Знаешь, это все интересно и увлекательно, — покачал головой Иван, — но ближе к сути.

— Вот же зануда, — скривился на это Михаил. — Но хоть в этом ты остался верен себе.

Короче, когда мы выдвинулись в путь к мертвым землям, то встретили караван, который ехал из Озерного через Заречье. Выглядели мужики откровенно хреново. Один из охранников весь покрылся язвами, у другого высыпались волосы, купец так вообще при нас зубы выплевывал.

Ковырялов прямо весь загорелся интересом, обследовал мужиков, расспрашивал, а сам тем временем послал помощников в путь. Одного к технократам, с просьбой для путешествия в мертвые земли, выдать противорадиационное оснащение, а другого в Озерный.

Я сперва не понял, чего проф так загорелся этой непонятной болезнью. Но он мне пояснил, что это никакая не болезнь, а главное обратил внимание, на то, что я пропустил мимо ушей.

В найденных под городской больницей коммуникациях было электричество, а из полузатопленных коридоров, что-то откачивало воду. А главное, мор начался, после того, как один из механиков, работавших в городе, вскрыл одну из гермодверей и не вернулся. В Озерном как раз была большая торговая ярмарка, и заметили это не сразу, а только когда жители города стали себя хреново чувствовать, а кто послабее так и вовсе скопытились буквально за несколько дней.

Вот она ниточка. Электричество. Откуда ему было взяться в полузатопленных коридорах? Его мог вырабатывать только реактор, да такой, который мог уцелеть при большой катастрофе. А ты же знаешь, единственный такой, с такой степенью защиты и устойчивости, известен лишь один: наш, Обительский, который питает, что? Правильно, установку Братский круг. Это была не просто ниточка, а целый канат.

Короче, вернулся первый помощник, с хилой радиозащитой и оборудованием, которое оказалось полнейшим хламом. Второго помощника и след простыл. Вместо этого, когда мы двинулись в путь, с Ковыряловым связался его учитель, такой же двинутый на всю голову, как и сам проф. Звать его Митрофаном…

— Егоровичем, — продолжил мастер. — Звали.

— В смысле? — не понял Михаил.

— В том самом. Ваш Митрофан, ныне гниет приколоченный к воротам Криничного. Его туда приколотили его подопытные. Но ты продолжай — продолжай.