— Ты будешь делать и отвечать, то, что я скажу, — произнесла она, встав за спиной. Профессор, продолжая набирать бессмыслицу, в ответ безвольно качнул головой. — Отключи подавление.

Он набрал на соседней клавиатуре набор букв и цифр. Писк, который ей особо и не мешал стих.

— Молодец. Хороший мальчик, — взъерошила колдунья его седую шевелюру и склонилась к уху. — Не скажу, что ты был хорош. Я просто промолчу. — она презрительно скривилась и бросила уходя: — Прощай Владик.

Охранник в коридоре заметил, выходящую из пультовой взъерошенную, смазливую колдунью. На лице мужчины возникла похабная ухмылка. Весь персонал давно знал о романе молоденькой колдуньи и престарелого профессора.

Делая обход, он лично не раз заставал эту неуемную парочку в темных закоулках объекта. И главное, что она, молодая и симпатичная нашла в этом тощем, старом хмыре, он понять никак не мог.

Когда девушка направилась к нему, он невольно подтянулся, выпятил грудь и расправил плечи. Лицо охранника приняло гордый и самодовольный вид.

— Профессор велел его не беспокоить, — обронила она и даже не взглянув на мужчину отправилась дальше.

— Понял, — вздохнул охранник, опуская плечи, и жадным взглядом скользнул по удаляющейся ладной фигурке.

Спустя пару поворотов Настя оказалась у помещений, которые определили под казармы. У непрозрачных пластиковых боксов столпилось несколько охранников. Гогоча и жарко споря, они играли в камень — ножницы — бумагу, разыгрывая очередь на ночь с новенькой, рыжей красоткой.

Одного из них, судя по всему, не устраивали результаты розыгрыша. Нахмурившись, он стал толкать в грудь соперника, пока остальные потешались над их неудачей.

— Эй, бычки, — окликнула их колдунья, щелкая пальчиками. Они смолкли, глядя на Настю. — За — а — мри! — скомандовала она.

Будто сама Медуза Горгона взглянула на мужчин. Они остолбенели с остекленевшим взором.

— А теперь спать, — сказала она и дала волю одной из своих способностей.

Все время путешествия с Иваном, ей приходилось, подавлять и скрывать свой потенциал, полагаться на мастерство Ивана и Юры. И собственно путешествия не было бы, если бы не ее мощный дар убеждения.

Рискуя обнаружить себя ей пришлось приложить немало усилий чтобы расположить к себе Мастера, который оказался крепким орешком. Подмастерье с его способностями вообще игнорировал ее внушения и отмахивался будто от назойливой мухи. Не внушение, не еще более страшное оружие: женское очарование его не брало.

Но теперь, под этим пустым, оскверненным городом, колдунья наконец, могла дать волю приобретенным способностям, не страшась выдать себя.