– Тебе сейчас 34 года и 4 часа, – легко развернулась и убежала, бросив на ходу, – скорее мой руки, мы ждём тебя!

Я вошёл в просторную, знакомую до последней мелочи, нашу кухню-столовую, где все, кто здесь жил и приходил в гости, любили, по старинной русской привычке, чаще всего собираться вместе, увидел недавно вновь появившееся за столом, частично прикрытое газетой, бритое лицо отца на фоне неизменно уютной домашней обстановки и умилился почти до слёз, «мужских и скупых». Мама сидела напротив отца, подперев ладонями подбородок, попеременно глядя то на меня, то на мужа, похоже, с тем же выражением лица, что было и у меня, иногда вспыхивая вся изнутри, чуть прикусив губы и влажно блестя глазами.

Отец отложил газету и спокойно произнёс, посмотрев мне в глаза:

– Поздравляю. – И сразу:  – Какие у тебя планы на сегодня?

Я пожал плечами:

– Никаких. Скорее всего, буду дома.

– Тогда до вечера.

Он встал, взглянул на часы:

– Пора! Мама сама покажет тебе наши подарки. – И тут только слегка обозначил улыбку, похлопал меня по плечу, поцеловал маму и ушёл.

Мы немного помолчали.