К 20 годам Пьер-Огюст Ренуар понял, что будет художником и что заработанных за ремесленные годы денег ему хватит, чтобы самостоятельно оплатить обучение в школе Глейра. Сбережений хватило как раз чтобы прожить времена студенчества, и оказалось, что заработать живописью, да еще и революционной, не так просто, как портретами Марии-Антуанетты на тарелках.

Лягушатник

«Лягушатником» («Ла Гренуйер») называлось заведение недалеко от Парижа, которое стало популярным благодаря появлению железной дороги – доехать сюда стало возможным за каких-нибудь 20 минут. Ресторанчик был расположен на понтоне, пришвартованном к берегу Сены, но название он получил не за особую близость к речным обитателям. Лягушками тогда называли свободных в своих увлечениях барышень, которые стремительно меняли любовников и не признавали навязанных обществом моральных рамок. Влюбленные приезжали сюда, чтобы уединиться в тени деревьев, одинокие – чтобы найти пару, но все без исключения – чтобы от всей души потанцевать и развлечься.

О девушках-лягушках парижане говорили с усмешкой или с пренебрежением, шептались об их кричаще ярких нарядах и громком смехе. Ренуар же никогда не пытался раздавать моральных оценок – он смотрел на хорошенькую девушку и видел просто хорошенькую девушку. «Конечно, иногда можно было увидеть в «Ла Гренуйер», как две женщины целуются в губы, но при этом они выглядели такими неиспорченными!» – рассказывал он даже много лет спустя.

Огюсту Ренуару и Клоду Моне еще не было и 30 – они приезжали в «Лягушатник» вдвоем, ставили мольберты рядом и писали одни и те же сцены. У обоих часто не было ни гроша в кармане и ни единой крошки в желудке, но они страстно ловили эти блики на воде, этот солнечный свет, пробивающийся сквозь листья и играющий на фигурах и лицах людей, на траве и воде. Неудивительно, что, дыша одним воздухом, художники писали очень похоже, с голодной страстью совершали пока незаметный переворот в искусстве. Владелец ресторанчика денег за обед с этих чудаков никогда не брал – иногда только просил отдать ему наброски пейзажей, которые Ренуар и Моне считали неудавшимися. Он посмеивался, когда художники уверяли: в них нет особой ценности и никто не захочет их купить. «Какое мне дело, если они красивые и закрывают пятна на стенах».

Настоящее богатство Ренуара

У Ренуара были особые представления о богатстве и бедности. Он не ездил первым классом и по 10 лет носил один костюм, в голодной юности ходил по немощеным улицам, чтоб не изнашивались туфли, а став знаменитым и богатым, купил поместье Колетт, чтобы спасти эту землю от вырубки 500-летних оливковых деревьев.