Массовым способом самоснабжения в советской системе было мелкое воровство. Люди, воровавшие на работе или «с работы», даже получили специальное название – «несуны». Работники Торгсина украдкой подъедали его запасы на работе, особенно штучный, фасованный товар, «варили обеды из отходов», «стреляли» торгсиновские папиросы, распивали вино в кладовке, устраивали чаепития с торгсиновскими «конфектами» (списки уволенных пестрят подобными случаями). Что могли уносили домой, благо дело, сторожа с осени 1932 года были свои, гражданские, часто сами входили в долю. Кто-то нес домой в кармане пару шоколадных конфет, яблоко, «три французские булочки (маленькие)», кто-то – товар покрупнее: мороженую рыбу, ветчину и сыр, опоясывался метрами торгсиновских тканей. При «личном досмотре» в одном из магазинов в Ленинграде у уборщицы, например, нашли две устрицы[1166]. Другой пример из акта инспекции: «8 апреля в 11 часов утра рабочий товарищ Коробков Егор Никитович (работал в универмаге № 8) был задержан с поличным. В сумке обнаружено 2,5 кг кускового сахара, 600 г сливочного масла и 1 распечатанная коробка папирос „Стормонг“»[1167].

Администрация магазинов пыталась бороться с «несунами». «Отряды легкой кавалерии» – Гражданская война закончилась, но ее образы сохранились – проводили неожиданные проверки шкафов-раздевалок, где хранились личные вещи сотрудников, а также обыскивали людей при выходе с работы[1168]. Интересная сцена описана в документах ленинградского торгсина. Потерпевший некто Тумасов жаловался заместителю управляющего Ленинградской городской конторы:

Вчера, т. е. 21.09.34 г., вечером я, как производитель работ заехал в магазин «Торгсин» по Советскому проспекту (продмаг № 6) для проверки хода ремонтных работ. Дав необходимые указания рабочим, я вышел из магазина, и не успев пройти несколько шагов, как ко мне подошел неизвестный гражданин и, остановив меня, спросил «являюсь ли я сотрудником магазина». На мой вопрос «в чем дело» неизвестный гражданин назвал себя представителем «легкой кавалерии» и показал какое-то удостоверение. Я ему ответил, что я не сотрудник магазина и вообще не торговый работник «Торгсина», а производитель работ по ремонту данного магазина. Тогда неизвестный гражданин потребовал, чтобы я с ним прошел в подворотню за угол дома для производства личного обыска. Не понимая в чем дело и не видя никаких оснований для своего задержания вообще, а тем более для обыска, и полагая, что, очевидно, гражданин меня в чем-то подозревает, я предложил последнему пройти со мной в помещение магазина и там выяснить интересующий его вопрос. Гражданин в магазин зайти отказался и стал уговаривать меня зайти с ним под ворота и разрешить ему осмотреть мои карманы. Тогда я вторично спросил его: «Вы меня в чем-либо подозреваете?» Последовал ответ в грубой форме: «Это Вас не касается, или подчинитесь моему требованию (т. е. обыску) или я Вас отправлю в отделение милиции».