Светлый фон

Вчера, т. е. 21.09.34 г., вечером я, как производитель работ заехал в магазин «Торгсин» по Советскому проспекту (продмаг № 6) для проверки хода ремонтных работ. Дав необходимые указания рабочим, я вышел из магазина, и не успев пройти несколько шагов, как ко мне подошел неизвестный гражданин и, остановив меня, спросил «являюсь ли я сотрудником магазина». На мой вопрос «в чем дело» неизвестный гражданин назвал себя представителем «легкой кавалерии» и показал какое-то удостоверение. Я ему ответил, что я не сотрудник магазина и вообще не торговый работник «Торгсина», а производитель работ по ремонту данного магазина. Тогда неизвестный гражданин потребовал, чтобы я с ним прошел в подворотню за угол дома для производства личного обыска. Не понимая в чем дело и не видя никаких оснований для своего задержания вообще, а тем более для обыска, и полагая, что, очевидно, гражданин меня в чем-то подозревает, я предложил последнему пройти со мной в помещение магазина и там выяснить интересующий его вопрос. Гражданин в магазин зайти отказался и стал уговаривать меня зайти с ним под ворота и разрешить ему осмотреть мои карманы. Тогда я вторично спросил его: «Вы меня в чем-либо подозреваете?» Последовал ответ в грубой форме: «Это Вас не касается, или подчинитесь моему требованию (т. е. обыску) или я Вас отправлю в отделение милиции».

Читаешь, и одолевают подозрения, а не мошенник ли этот представитель «легкой кавалерии»? Может, он обманом завлекал испуганных покупателей Торгсина в подворотню и там грабил? Но продолжение жалобы опровергает сомнения. Был вызван постовой милиционер, и гражданина Тумасова препроводили в отделение милиции. Представитель «легкой кавалерии» настаивал на проведении обыска на основании того, что у Тумасова «имеются торгсиновские боны». В отделении милиции Тумасов узнал, что правила Торгсина разрешают «легкой кавалерии» проводить обыски сотрудников. Однако Тумасов не позволил себя обыскивать, заявив, что это «оскорбляет его гражданскую честь». В заключение он добавил, что «не представляет себе положения (курсив мой. – Е. О.), по которому он вынужден был бы разрешить выворачивать свои карманы под воротами зданий г. Ленинграда»[1169]. На дворе стоял сентябрь 1934 года. Пройдет немногим более двух месяцев, и там же, в центре Ленинграда, Леонид Николаев застрелит С. М. Кирова. Казавшееся невозможным станет реальностью. Тысячам людей придется вывернуть свои карманы и не только – пойдут массовые аресты, обыски и расстрелы.

не представляет себе положения Е. О.