На закате деятельности руководство Торгсина пыталось поправить свое валютное дело и за счет советских художников и писателей. Это был не новый для Торгсина источник поступления валюты, но договорные условия изменились, дабы лучше стимулировать авторов. До 1934 года художники и писатели, продавшие за границей свои произведения, могли купить в Торгсине товаров на 20 % полученной суммы. Это часто составляло не более 10–20 рублей золотом. С 1934 года по распоряжению Валютной комиссии СНК выплаты на Торгсин достигли половины суммы, вырученной авторами от продажи своих произведений за рубежом. Художники, продавшие свои работы через комиссионные магазины Торгсина, могли теперь использовать 40 % вырученной суммы на покупки в Торгсине, остальное, после вычета комиссионных, получали в рублях[1252].

Торгсин собирал валюту, где мог. В сентябре 1934 года завершились переговоры о вынужденной продаже советским руководством Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД) правительству недавно созданного государства Маньчжоу-Го, а уже в ноябре, несмотря на то что соглашение о продаже еще не было подписано сторонами, зампредседателя Торгсина Азовский подсчитывал валютный эффект – 5 млн рублей золотом, – который Торгсин мог получить от возвращения на родину советских граждан, работавших на КВЖД[1253].

В апреле 1934 года специальное постановление правительства обязало Торгсин расширить валютное обслуживание дипломатических миссий в Москве. Для этого было создано Бюро обслуживания посольств при магазине № 2 (так называемый «Посольский»). Отныне за всё (включая и те услуги, что ранее были невалютными) – продукты, канцелярские принадлежности, топливо и горючее, книги, газеты, журналы, медицинское обслуживание в элитной поликлинике ЦЕКУБУ[1254], лекарства и товары из специальной аптеки им. Семашко, а также плату за телефон, строительные материалы и ремонтные работы, театральные и железнодорожные билеты – дипломаты должны были платить в валюте через Торгсин. Торгсин начал проводить постановление в жизнь и в апреле уже просил Госбанк выделить средства для покупки театральных билетов с целью их последующей перепродажи иностранным дипломатам[1255].

В числе нововведений была и продажа летом 1935 года в комиссионках московского Торгсина ценных вещей, которые по призыву газеты «Правда» советские патриоты отдавали на постройку самолетов-гигантов[1256]. Еще в октябре 1933 года Торгсин, отмечая «значительный интерес» к иностранным звуковым фильмам, просил НКВТ разрешить их показ в Москве за валюту и ценности[1257]. Средства на покупку иностранных картин должны были поступать от продажи советских фильмов за рубежом[1258]. Кроме того, для иностранцев, проживавших в Москве, Торгсин был готов организовать закрытые просмотры советских экспортных фильмов. Управляющий Московской конторы просил Моссовет для этой цели передать Торгсину малый демонстрационный зал (вместимостью до 60 чел.) по адресу площадь Свердлова, д. 1/3[1259]. В 1934 году с разрешения СНК Торгсин начал продавать за валюту и книги[1260]. Правительство рассматривало вопрос о расширении практики выплаты иностранными концессионерами зарплаты своим сотрудникам через Торгсин[1261]. С отступлением голода вернулся спрос на санаторные и курортные путевки, которые Торгсин продавал за валюту. В Торгсине они стоили дешевле, чем в «Интуристе»[1262]. Продолжалась и валютная продажа автомашин Горьковского завода.