Решение о закрытии Торгсина было принято Политбюро, и это предопределило поражение Наркомвнешторга в борьбе за сохранение Торгсина. За первую половину 1934 года по постановлениям СТО Торгсин «сдал на внутренний рынок» товаров на сумму 24,7 млн золотых рублей[1281]. Его товарные остатки сократились с 45 млн рублей на 1 апреля 1934 года до 19 млн рублей по расчетам на 1 октября[1282]. Государству это было в убыток, так как бывшие экспортные товары, за которые можно было бы получить валюту, после передачи в обычную торговую сеть продавались по рублевым ценам внутренней торговли[1283]. В конце 1935 года СНК обязал Торгсин отдать весь оставшийся аппарат, включая работников центральной и областных контор, Наркомату внутренней торговли СССР[1284].
Хотя слухи о закрытии Торгсина ходили по стране, население, видимо, до конца не верило, что это произойдет. Постановление правительства о ликвидации Торгсина многих застало врасплох. На момент публикации постановления более 80 тысяч человек в стране имели неиспользованные книжки на сумму 3,5 млн золотых рублей[1285]. Больше половины этих людей жили в Москве и Ленинграде[1286]. С конца ноября 1935 года и до закрытия Торгсин переживал торговый ренессанс. Региональные конторы в донесениях Правлению сообщали о «паническом отоваривании». Показателем паники был и сброс на черном рынке неиспользованных торгсиновских денег, что привело к снижению обменного курса торгсиновского рубля[1287]. Правительство тоже не хотело упустить свой шанс и, как уже отмечалось ранее, под занавес резко повысило цены на товары в Торгсине[1288].
В декабре 1935 года руководство Торгсина, отмечая неслыханный ажиотаж населения, просило правительство поддержать их товарами[1289]. С середины ноября Торгсин уже не принимал чекан, драгоценные металлы и камни. Высокие показатели валютных поступлений в последние месяцы торговли были