– В итоге он вообще перестал ко мне обращаться, разве что будил в школу или давал команду «отбой». Они разговаривали только между собой, – прохрипела я, попила воды и продолжила. – А через пару лет, я уж не помню, сколько мне тогда было, он продал наш с мамой дом, забрал все деньги и купил новый. Мы переехали туда – в тот самый дом с садом, на котором не должно было быть ни единого пятнышка – в общем, переехали. Извините, – я остановилась, – я не заболталась?
Джанет покрутила головой.
– Так вот. Он начал ей изменять. Она знала, даже
Я посмотрела на свою ладонь. Ногти вонзились в кожу до крови.
– Мне очень жаль вас, Квини. Вы сказали, что мама пришла к вам – куда именно пришла? – озадаченно нахмурилась Джанет.
– Я какое-то время жила в отдельной квартире, – ответила я. Отступать было некуда. – По большей части одна. Она иногда забегала ко мне. Это было недолго, несколько месяцев буквально. Я вполне могла о себе позаботиться. Меня все утраивало.
– Сколько вам было лет? – тихо спросила Джанет.
– Одиннадцать, вроде бы. Да, у меня как раз тогда начались месячные, значит, получается, одиннадцать.
– Они сняли вам отдельную квартиру в одиннадцать лет?
– Нет, мы там должны были жить вдвоем с мамой, он хотел, чтобы мы уехали. Но довольно скоро я осталась там одна. А она – с ним.
– Вы в курсе, что это незаконно? Вы были ребенком, вы были уязвимы, и вы попали в
– Я была довольна. Альтернатива была намного хуже. С ним я больше не могла жить. Я не укладывалась в его извращенные представления об идеальном доме. Он меня ненавидел. И ее заставил меня ненавидеть. Это убивало.
По пути домой в метро я отковыривала от ладоней засохшую кровь. Когда я добралась до своей станции и вышла, телефон пискнул сообщением от Дарси. Мы не разговаривали несколько недель.
Дарси: Привет, я просто так. Как у тебя дела? Как терапия? Обнимаю
Дарси:
Привет, я просто так.