– Ну да, типа того, – киваю я. – Они должны были превратиться в существ, похожих на морских коньков с длинными человеческими ногами и коронами, и жить в подводных замках.

– Можно мы их купим? – спрашивает Финн.

– Нет.

– Почему? Я хочу зверушку.

– Потому что это хрень собачья.

– Мама! – восклицает Мэдди. – Выбирай выражения.

– Ты права, – смеюсь я. – Мы с Анной не могли дождаться, когда же родится семья морских обезьянок. Каждый день бежали домой из школы, чтобы посмотреть, не вылупились ли крошечные короли и королевы. А потом, где-то через неделю, – о чудо! – в воде стали шнырять микроскопические креветкоподобные создания.

– И что случилось дальше? – спрашивает Мэдди.

– Ничего. Они так и не выросли. Остались такими же. Оказалось, что это всего лишь криль.

– То, чем питаются киты, – говорит Мэдди Финну.

– Я знаю, – отзывается Финн.

– Конец истории таков: как-то раз мы вернулись домой из школы, а их нет. Мама вылила их в раковину на кухне. Сказала, что большинство морских обезьянок померли и лежат на дне, а сам аквариум превращается в рассадник комаров.

– Как грустно, – вздыхает Мэдди.

– Может быть, а может, и нет. Мы так и не увидели, чтобы они выросли, но кто знает, может, это случилось после того, как она их смыла. Может, в канализации есть целое королевство морских обезьянок с маленькими королями, королевами и принцессами в крошечных коронах.

– Надеюсь, так и есть, – говорит Мэдди. – Это было бы здорово.

– Я тоже надеюсь, малыш. В любом случае, может, и Джина права насчет аллигаторов. Может, они живут там внизу, питаясь крошечными морскими обезьянками.

– Нет! – восклицает Мэдди. – Это было бы ужасно.

Прошло много лет с тех пор, как я думала о морских обезьянках. С тех пор, как мы с Анной каждый день проверяли тот пластиковый аквариум. Как мы ждали, и надеялись, и хлопали в ладоши, когда крохотные существа зашевелились, а потом чувствовали горькое разочарование, когда оказалось, что на этом все. Ожидание начинается рано, думаю я. Ложь начинается рано. Но вместе с ними и мечты, надежды, истории.

Я сворачиваю с шоссе на нашу однополосную проселочную дорогу и еду в Бэквуд, молясь, чтобы мне не встретилась другая машина. Я терпеть не могу сдавать назад, а на этом участке дороги нет поворотов.