Когда шла Троянская война, в 12 веке до н. э., никто ничего не знал, что делалось в это время в Китае. Если бы только эти дикие ахейцы — просто сумасшедшие от своего темперамента, абсолютно озверевшие, знали бы, что знают китайцы — они друг друга давно бы уничтожили. И ничего бы не было. А китайцы в то время знали порох. Но они его не использовали в войне. Они использовали его в фейерверках, которые очень любили. Они делали шелк, да такой! что могли использовать его, как зеркало. Они в него смотрелись. А вот как они в него смотрелись — это безумно интересно. Что они видели на поверхности этого шелка? Они делали шлифованные зеркала, бумагу, тушь. А когда они объединили шелк и тушь, то вся их классическая живопись стала живописью ландшафтной. Она никогда не была живописью стационарной — она всегда была свитком, потому что свиток — это тайна. Его надо медленно развернуть. Сверху вниз. И вы его постигаете, входите в его таинственную сущность.

Вы читаете иероглиф, смотрите его отсюда досюда, спускаетесь вниз и точно знаете, что входите таким образом внутрь всех известных вам стихий: неба, тверди, горы, движения воды. Вы видите, как она течет потоком. Потом вы видите дерево, землю — вы опускаетесь до земли и созерцаете. Вы контактируете. С чем? С иконой. Это изображение — икона, потому что оно сверхчувственное и совершенное изображение места, планетарности микро и макрокосмоса. Вы соприкасаясь входите и медитируете над этим свитком. Это процесс в созерцании или медитация, или познание прекрасного, и входит в ритуал вашей жизни.

Когда был написан это канон? История с каноном очень интересна. Канон есть канон. Они его могут изменять, могут повторять, иногда пишут его на одном и том же свитке. Третий век до н. э., седьмой век н. э. Но это отдельная тема, а у нас на нее мало времени. Итак, свиток-икона сворачивается и перед вашим взором медленно исчезает все: земля, гора, вода, древо и остается слово. Потом и оно исчезает. «Порождение нет смерти и нет смерти рождения. Никогда нет рождения, никогда нет смерти. И есть всегда рождение смерти. Есть приходы и уходы». Почитайте у Набокова эту прекрасную мысль.

Такой свиток-икона принадлежит к школе классического или, так называемого нанкинского ландшафта. Вы приходите в любой музей и можете созерцать его. Вы знаете, что изображено и не надо ничего искать — просто созерцать. Самое замечательное в китайском искусстве то, что в нем не изображается совершенный мир. Китайское искусство изображает тень вещей. Живопись всегда пишет тень от предмета и никогда не пишет предмет вне зависимости от того, изображает ли он одну бабочку, целый ландшафт или группу людей. Это всегда тени, потому что мы не знаем, что появилось в начале: тень или что-то другое. И только потом встает один вопрос: этот мир сущий или кажущийся? Какая идея! Есть им, быть и казаться! На этом построен и китайский театр, и театр Станиславского, и Мейерхольда тоже. Быть или казаться. Разве горы имеют бОльшую плотность, чем вода? Или земля? Да никогда! Все равноплотно и бесплотно. Потому что, если вы видите в шелке отражение — оно теневое и поэтому первый театр, который появился, как высшая тема бытия — это теневой театр. Это театр Теней. Я не говорю, что это означает в европейской традиции. А что добавляют тени в европейской традиции, когда появляются в ней неизвестно в каком веке? Что, вообще, такое Тень и откуда она берется?