Презентовал пять альбомов библиотеке консерватории. И свою родную «Альма-Матер» не забыл. Посылки с пластинками отправлял через посольство, чтоб вопросов не возникло ни у кого. Ушли пластинки и в Одессу к маме, и к Менделю, и в Филармонию. Даже о Столярове не забыл, пусть и Григорий Арнольдович порадуется за своего ученика. Я на него не в обиде за то, что он мне не ответил. Мало ли какая у него там ситуация. Возможно, ему сейчас вообще не до постановок. Время-то сложное, трудно что-то наперёд загадывать. Это я тут пока что могу, ни на кого особо не оглядываться, а в Союзе каждый свой шаг приходится согласовывать.

Розенберг «цветёт и пахнет», и в то же время весь на нервах. Похоже, что он больше меня опасается провала. Очень уж его напрягает пресса со своими критическими статьями по поводу будущей премьеры. Но деньги на постановку дал, шестьдесят тысяч франков. Вот только «терзают меня смутные сомненья», а не те ли это деньги, что я ему для Одесской Филармонии передал? А насчёт критики журналюг в мою сторону? Да пофиг на них, для пиара любая критика сойдёт, даже самая лживая и грязная. «Мне все равно, что обо мне говорят, лишь бы фамилию правильно писали» ©

* * *

Для меня самым сложным оказалось даже не дирижирование, а просто первая встреча с оркестрантами. Таких настороженных взглядов я за свою жизнь ещё не видел. Для музыкантов оркестра «дирижёрство вообще тёмное дело» © Стоит непонятный человек, машет палочкой, а зачем машет? Кому сигналит? Для чего он вообще нужен музыкантам? Есть концертмейстер, и этого достаточно. А этот «регулировщик» только отвлекает и музыку играть мешает! Но это мнение музыкантов, а публика считает, что дирижёр в оркестре главный. Но публике тоже свойственно ошибаться.

Конечно, концертмейстер, (первая скрипка) очень важен для оркестра, и если неопытный дирижёр начнёт «лажать», то первая скрипка вполне может «потянуть на себя одеяло» и выправить ситуацию, но это в оркестре. А на сцене? Не зря дирижёр стоит к публике спиной. Это не из-за неуважения, это вынужденная мера. Так проще управлять музыкантами, имея перед глазами их преданные и одухотворённые лица, а не ощущать спиной их скорбные и язвительные взгляды, да и слышно так лучше. И чтоб там себе не думали музыканты, именно от хорошего дирижёра зависит успех всего выступления, особенно если это представление театральное.

То скрипки вперёд убежали, а кларнеты замешкались, то трубы проспали, а тарелка вообще банально упала и покатилась по полу, весело звеня и нагло наплевав на композиторский замысел о тревожной паузе. А то и певица слова попутала или вообще всё забыла. Только дирижёр в состоянии справится с этими накладками и свести музыку, вокал и хореографию воедино. Его же не только музыканты, но и вокалисты видят и слушаются, даже если он в оркестровой яме спрятался. Конечно, если оркестр сыгранный, роль дирижёра минимальна. В начале двадцатых годов в Советском Союзе лет пять существовал оркестр вообще без дирижёра, но не прижилось.