На узкой тенистой улочке красноармейцы подходят к грузовичку, разбирают СВТ, подсумки на разгрузке, вытаскивают ремни из-под гимнастёрки наружу, где они и должны красоваться по уставу.

— Гутен таг, камрады, — приветствует сидящих в курилке на лавках у забора солдат «унтер» с группой своих камрадов. Один из них вальяжно всходит на крыльцо и заговаривает с караульным.

— А теперь на землю и руки за голову, — безмятежно улыбаясь, приказывает «унтер».

С крыльца, грохоча о ступеньки каской, скатывается караульный. «Унтер» поднимает и резко опускает руку, его автомат давно в горизонтальном положении, ствол строго смотрит на растерянных и безоружных «камрадов».

Ещё пара солдат присоединяется к стоящему на крыльце, предварительно обезоружив и дав направляющего пинка не до конца пришедшему в себя караульному. Оставив одного автоматчика охранять лежащую на земле троицу солдат, «унтер» со всем отделением входит в здание.

На площадь выходит и рассыпается цепью примерно взвод красноармейев. Откуда-то с окраины доносятся сначала несколько винтовочных выстрелов, которые обрезает сухой автоматный треск.

«Унтер» заходит в казарму с видом инспектора.

— Караульный, доклад! — требовательно смотрит на солдата на посту у входа. — Пауль!

Доклада «унтер» дожидаться не соизволит. Рядом с ним из-за спины возникает «Пауль» и укладывает караульного сильным ударом приклада в голову. «Унтер» уже не смотрит за спину, выходит на место, из которого просматривается, как лестница наверх, так и пара коридоров. Его бойцы заканчивают паковать оглушенного солдата.

«Унтер» думает. С улицы он не заметил ни одного зарешечённого или как-то по-другому защищённого окна. Помещение, отведённое под ружпарк и боеприпасы, должно быть оборудовано именно так. Либо комната глухая, либо выходит на другую сторону. А он всё здание не осматривал.

— Оставьте снаружи охрану в форме, в нашей форме всех сюда! — командует своим и подходит к связанному и уже очухавшемуся солдату. Ведь если чего-то не знаешь, можно просто спросить того, кто знает. Бывает так, что попробуй, найди знающего, но сейчас не тот случай.

Унтер вытаскивает парабеллум, передёргивает и направляет в лицо немеющего от ужаса солдата. Кажется, даже наливающаяся багрово-фиолетовым цветом шишка на лбу светлеет.

— Сейчас ты мне всё расскажешь, иначе я проделаю дырку в твоём черепе. Для вентиляции.

Холл заполняется красноармейцами уже в уставной форме. Никто никуда не спешит. Пару солдат, выходящих из коридора, принимают быстро и без особого шума.

— Ауфштейн! — командует «унтер» караульному и забирает с собой всех «немцев». Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Пока он понял только то, что оружейная и штаб находятся на втором этаже.