— Не знаю даже, состоится эта свадьба или нет! — фыркнула Тилли, изобразив пару движений ирландской джиги.
— Не говори глупостей. Сегодня в «Плазе» будут все журналисты и светские тусовщики, что живут к востоку от Гудзона.
— Нет, если жених вовлечен в большой и толстый сексуальный скандал, — и Тилли швырнула газету на кухонный стол. Справа на первой странице красовалась фотография Эндрю. Выражение шока на лице — будто он нарвался на засаду, выйдя из собственной квартиры. Имоджин ощутила всплеск радостного возбуждения: когда понимаешь, что тебя ждет порция сплетен о твоих врагах, это всегда бодрит. На левой стороне таблоида красовался снимок роскошной блондинки в нижнем белье. Заголовок орал: «ОТШЛЕПАЙ МЕНЯ, Я ПЛОХОЙ!»
— Что это вообще значит? Ты уже прочла?
Тилли махом осушила стакан воды, который Имоджин поставила на столешницу.
— Последние полгода Эндрю обменивался с этой девушкой секс-сообщениями. Ее зовут Бри-Энн, она из Квинса, и ей восемнадцать… на прошлой неделе исполнилось. Если вкратце, то он занимался секстингом с несовершеннолетней, познакомившись с ней на
Имоджин развернула газету. История оказалась именно такой сальной, как обещали слова Тилли. Очевидно, телефон Эндрю взломали, зашли к нему на
— Ты только посмотри на текстовые сообщения, — сказала Имоджин, читая и не веря своим глазам.
— Сексты. Они называются сексты.
— Да неважно.
«Я хочу, чтобы ты меня наказала. Я плохой, плохой мальчишка». «Очень плохой?» «ТАКОЙ плохой, что ты должна меня отшлепать и сказать, что я непослушный». «Что еще ты хочешь?» «Хочу, чтобы ты оделась, как моя мамочка, и сунула **** мне в ****».
«Я хочу, чтобы ты меня наказала. Я плохой, плохой мальчишка».
«Очень плохой?»
«ТАКОЙ плохой, что ты должна меня отшлепать и сказать, что я непослушный».
«Что еще ты хочешь?»
«Хочу, чтобы ты оделась, как моя мамочка, и сунула **** мне в ****».
Имоджин поспешно сложила газету.
— Я больше не могу это читать.