Шаг писателя вперед носит не эволюционный, а революционный характер. Это означает, что новые обретения не добавляются, расширяя прежние, а с неизбежными потерями вытесняют, заменяя, какую-то часть прежних достижений. Пиксанов увидел потери и не стал оценивать, ради чего на них пошел писатель. Греч увлекся прорывом вперед, но истолковал новаторство односторонне и невпопад. «Душевность» – не редкость, а коренное свойство настоящей литературы.
Перемены жанра с комедии на трагедию никто не ожидал: «Горе от ума» создало автору понятную репутацию. Грибоедов чувствовал давление читательских ожиданий, оно его раздражало. Очень скоро произошла трагедия 14 декабря. Кому другому, но уж никак не Грибоедову было развлекаться комическими сюжетами.
Да, «Горем от ума» Грибоедов обозначил свой масштаб как писателя. Памятуя о таком уровне, Н. К. Пиксанов пишет о новых планах Грибоедова: «Подлинно великих созданий он ждал от себя в будущем. Нельзя не признать, что это – программа гения, и положение вещей поддерживало тогда эти ожидания не только в самом Грибоедове, но и в обществе. <…> В сердцах читателей оно родило самые смелые надежды: поглотив комедию, общество ждало второго “Горя от ума”. И как бы ни был Грибоедов горд и независим, он не мог не чувствовать этого давления всеобщих ожиданий» (с. 321). А итог печален: «Программа гения не была осуществлена на практике, и контраст великих ожиданий с действительностью и составляет суть писательской драмы Грибоедова» (с. 322). Пиксанов выносит в буквальном смысле приговор: «А. С. Грибоедов был
Пиксанов допустил несколько ошибок. На плечи Грибоедова исследователь возлагает такую задачу, которой не было в сознании писателя: прокладывать русской литературе путь именно к реализму. А Грибоедова захватила острейшая мировоззренческая проблема: человек живет в разобщенном мире. Если «Горе от ума» и прокладывало путь реалистической литературе, это происходило непроизвольно. Проблема метода и художественных направлений, типология героев Грибоедова не интересовали. Получилось то, что получилось; комедией художник угодил в реализм (когда и понятие такое еще не сформировалось), а типом героя – в декабриста (такого обозначения тоже еще не было). А потом, выходит, с этой дороги свернул! Пиксанов удивлен, что в новых замыслах фигурируют злые духи Грузии, тени усопших и даже хор бесплотных. Делается вывод: «…Новый путь – в сторону от реализма и от общественности – заводит Грибоедова в тупик бесплодной архаической мистериальности. Грибоедов хватается то за тот, то за другой сюжет, – и ни одного не осуществляет… Все лучшие мечты, все смелые стремленья своего творчества Грибоедов вложил в “Горе от ума” и потом не создал ничего сколько-нибудь ценного, не говорю уже равноценного славной комедии»220. Но тут прямая фактическая ошибка: трагедия-то была закончена! И если писателя устроила «архаическая мистериальность» – это предмет изучения, а не эмоций.