— Ну и дурак, — обиделась Лялька и бросила трубку.

Роман подумал, что девочки в пятнадцать обижаются всерьез и надолго, поэтому тут же перезвонил, чтобы извиниться. Лялька сбросила звонок и неприлично послала его в сообщении.

Тогда он написал, что готов обсудить это завтра, потому что сегодня его сердце и разум закрыты для прекрасного. Лялька прислала в ответ смайлик, и Роман вздохнул с облегчением. Жанна Эдуардовна сегодня говорила, что он пытается нести чужую ответственность. И это не только с Юлой. Выходит, с Лялькой — тоже. Вот только Роман понял, что о взваливании на себя чужой ответственности хорошо рассуждать в теории. А на деле же он не представлял, как можно бросить человека, которому нужна помощь. Да и не хотел представлять, если честно. И любовь была здесь совсем ни при чем, потому что лично Роман все равно в нее не верил.

Он отложил телефон и зачем-то вскипятил чайник. Усталость перешла в ту фазу, когда спать уже не хотелось, а мир воспринимался как четырехмерное кино, поставленное на замедленное воспроизведение.

Телефон зазвонил, и, бросив взгляд на экран, Роман понял, что зря понадеялся, что его вызов на Машин номер не прошел.

«Два одиночества на пути в вечность. Чушь какая», — подумал Роман, глядя на телефон. А еще подумал, что у него есть классный план, в результате которого у Волкова с Машей все будет хорошо. Он много чего успел подумать в своем замедленном мире, прежде чем принять вызов и произнести:

— Маша, добрый вечер. Извини, что поздно. Я раньше не мог.

Глава 24

Глава 24

Ты так легко меня можешь оставить.

После случившегося с Машкой хотелось сдохнуть. Димка бродил под дождем, а в голове было пусто. Он вспомнил, что Сергей сегодня планировал работать, и хотел было поехать к нему в офис, но потом подумал, что выглядит жалким промокшим придурком, и ему стало бы стыдно перед секретаршей отца.

Димка пытался определить, в какой момент началась катастрофа. По всему выходило, что все пошло наперекосяк со дня рождения Крестовского. Очень хотелось привычно обвинить Крестовского во всех грехах, но Димка понимал, что, если бы он сам не бросил Машку на «Рене» одну, та не провела бы вечер с Крестовским и у них не было бы шансов познакомиться поближе. Выходило, что во всем виноват именно он сам. Сначала бросил ее на Крестовского, потом целовался с Шиловой. Вспомнив о Шиловой, Димка встрепенулся. У него же был план — заполучить фотки.

Шилова не брала трубку. Димка позвонил ей раз десять, но в телефоне шли длинные гудки. Он написал ей сообщение с просьбой перезвонить и уселся в кафе погреться. Повесив куртку на спинку стула, Димка заказал себе горячий чай с гамбургером и долго грел покрасневшие руки о большую кружку. Шилова не перезванивала. Машке звонить он боялся. Мелькнула мысль позвонить Крестовскому и спросить про Шилову, но Димка прогнал ее прочь. Если Крестовский видел только фотку на странице Шиловой, то участие Димки в фотосессии было для него пока тайной, поэтому вопрос про Шилову прозвучал бы странно. Если же Крестовский успел увидеть остальные фотки… Черт, наверное, нужно было все-таки признаться Крестовскому самому. Тогда бы у того было чуть меньше поводов его убить…