Восхитившая старого Салливана новизна и сила проекта Элиэля Сааринена для Chicago Tribune, удостоенного, увы, второй премии, заключалась в том, что финский архитектор придал небоскребу зиккуратообразную форму. Не теряя прямоугольности, верхние ярусы как бы вытягиваются из более массивных нижних и образуют ступенчатый силуэт, не нуждаясь ни в венчающем карнизе, ни в готических шпилях. Выше массивного цокольного этажа фасады прочерчены ребрами, выявляющими вертикальные линии каркаса. Конкурсный проект Сааринена станет «архетипической формой небоскреба»698.

Небоскреб стремится быть свободным, как собор. В идеале – занять целый квартал. Или хотя бы полквартала, чтобы здание было окаймлено улицами по меньшей мере с трех сторон. Значит, башня небоскреба должна вырастать из широкой платформы. Этот способ снятия противоречия между декорумом улицы и достоинством отдельно стоящего здания подразумевался «Законом о зонировании», который был принят в Нью-Йорке в 1916 году и действовал сорок пять лет. Его целью было воспрепятствовать излишнему затемнению улиц и зданий тенями небоскребов. Выше определенного уровня здание должно ступенчато превращаться в башню, высота которой может быть какой угодно, однако площадь не должна превышать четверти площади платформы. Американцы назвали небоскреб такой формы «свадебным тортом».

Классический пример «свадебного торта» – 103-этажный Эмпайр-стейт-билдинг, построенный Уильямом Лэмбом в 1930–1931 годах в Нью-Йорке на 5‐й авеню Манхэттена по заказу Джона Рэскоба, финансового директора химической империи Пьера Дюпона, для сдачи конторских помещений в аренду.

Этот небоскреб стал воплощением «американской мечты» периода Великой депрессии и воодушевляющим символом Нью-Йорка не только благодаря тому, что, будучи построен за 410 дней, он в течение почти сорока лет оставался высочайшим в мире. Помимо этих поразительных достижений, которые вызывают восхищение и гордость даже у незрячих граждан Соединенных Штатов, он обладает рядом зримых достоинств.

В уличную жизнь 5‐й авеню, 33‐й и 34‐й западных улиц Эмпайр-стейт входит на удивление деликатно. Закон позволял архитектору поднять платформу башни до двенадцати этажей над авеню и до семнадцати – над улицами. У Лэмба она – пятиэтажная. Сравним с главными соперниками в тогдашней нью-йоркской гонке за рекордную высоту. Платформы Трамп-билдинга (Уолл-стрит, 40) и Крайслер-билдинга поднимаются над тротуаром на шестнадцать этажей, при том что оба они ниже, чем Эмпайр-стейт. Конечно, столь высокие платформы оправданы высокой прибылью каждого квадратного метра застройки, однако они выглядят удручающе скучно и не позволяют мимоидущим прохожим видеть главное, чем мог бы гордиться небоскреб, – его многоэтажный взлет ввысь. Прославленный своим шпилем Крайслер хорош только при взгляде издали.