Двери медленно открылись.

– Скажи мне…

– Я думала об этом, когда бежала за тобой. Помнишь твой отчет о сеансе, который ты представил вчера утром в местном отделении ФБР? Ты рассказал нам о предвидении, которое у тебя было в твоей комнате в отеле: человек без одного уха, управлявший игрушкой, радиоуправляемой машинкой.

– Хм… да. Я об этом не подумал. Впрочем… я даже не связал этого человека с тем, кто на меня напал.

– В день аварии твой отец и вся команда были в «тесле», которую им дали напрокат. Это полуавтономный автомобиль с дистанционным управлением. Им можно прекрасно управлять на расстоянии и, если нужно, направить на цистерну с горючим и стереть все в порошок, не оставив никаких следов.

– Бог мой…

– И напомни-ка, когда тебе стали угрожать, а потом ты заметил слежку?

– Вчера вечером, примерно через двенадцать часов после того, как я рассказал об этом предвидении.

– Ну вот. А кто присутствовал на этом собрании?

– Роберт Коллинз, Гленн Джексон… и Барри Кантор.

– Точно.

Мы вышли со станции и оказались на набережной.

– Займемся моим кузеном.

– Я готова.

Я включил телефон и снова попытался дозвониться до брата, но его мобильный по-прежнему был на автоответчике.

От станции мы бросились по Шестидесятой улице. Но я двигался как на автомате. Мне нужно было спасти брата, я это знал, однако меня словно отрезало от моих чувств, эмоций, от моего тела. Как будто все, что произошло со мной в последние несколько часов, уничтожило мои идеалы, подточило волю и лишило веры во что бы то ни было.

– И все-таки, – сказал я, – почему ты решила обратиться ко мне с этим делом о поджогах?

– Напоминаю тебе, я не знала о том, что Николас Скотт все еще жив. Однако в глубине души я чувствовала, что оба эти дела связаны и что, если я ангажирую сына моего убитого шефа, это будет правильным решением. Возможно, я все же сохранила остатки дара предвидения. А потом, поскольку о тебе не было известно ничего, кроме твоего авторского псевдонима, я знала, что они не смогут связать тебя с отцом, если только не решат копнуть поглубже, что вряд ли случилось бы, поскольку ты должен был остаться лишь на несколько дней.

Она ненадолго прервалась, задыхаясь на бегу, затем продолжила:

– Знаешь, с того дня, как со мной случилось это предвидение под ЛСД, я живу в постоянном страхе. Я подозревала, что это был государственный заговор, но не знала о причинах, даже если и связывала его с давлением на твоего отца, чтобы заставить его молчать о том, что он видел. У меня не было возможности узнать об этом больше. Мои коллеги явно получили доступ к чему-то, о чем они не должны были знать. Я очень боялась, что меня заподозрят в том, что я тоже это знаю. Сожалею, что втянула тебя. Теперь и ты стал мишенью.