Он сунул в карман свой пистолет.

– В наши дни, – сказал Скотт, – модно уважать людей и природу. Так что эти компании на каждом углу кричат, что это их основные ценности. Они печатают это большими буквами на глянцевой бумаге, объявляют на своих веб-сайтах. Спите спокойно, люди добрые, мы обо всем позаботимся. Но любая человеческая душа все же нуждается в том, чтобы быть в согласии с собой. Представители этих компаний не исключение. Так что несколько благотворительных подачек, если возможно, максимально освещенных в СМИ, позволяют им купить себе спокойный сон и чистую совесть. По мере того как они распространяют зло на земле, они посыпают его мелкими крошками добрых дел. И когда они смотрят на себя в зеркало по вечерам, можно быть уверенным, что они думают обо всех крохах добрых дел, что они совершили, и чувствуют гордость; они гордятся тем, что они гуманные и щедрые миллиардеры, гордятся тем, какие они хорошие. Так что повсюду в их честь называют сады и парки, устанавливают бронзовые таблички, прославляющие их щедрость, награждают их премиями и медалями. Даже французы, известные своим бунтарским духом, склоняются перед ними ниже, чем когда-то перед Людовиком Четырнадцатым. Президент Жак Ширак наградил орденом Почетного легиона генерального директора «Блэкстоуна», его преемник Николя Саркози сделал его офицером ордена, а потом Франсуа Олланд возвысил его до ранга командора. И теперь лишь за то, что он профинансировал реставрацию небольшой части парка замка Шамбор, он может приезжать туда поохотиться на косуль и оленей, как некогда это делали французские короли. Что касается Эмманюэля Макрона, то он сделал офицером ордена Почетного легиона президента французского отделения «Блэкрока».

Скотт замолчал, и Гленн, потрясенный, сел на борт водосборника.

Он уже даже не чувствовал пронизывающего холода, завладевшего городом.

Автомобили продолжали свое бесконечное движение по улице.

Гленн поднял глаза.

Небоскреб «Блэкстоуна» возвышался, как перст, указующий в небо, специально для тех, кто, как и он сам, верил в демократию и правосудие.

– Эти люди покупают все, – сказал Николас. – Жилища, конторы, больницы, предприятия, школы… Скоро они завладеют всем миром и будут устанавливать собственные правила жизни, свой стиль работы. И самое худшее заключается в том, что они делают это на средства честных людей, которые им доверились. Они используют деньги народа, чтобы поработить его. Это верх цинизма.

Николас повернул к Гленну свой ноутбук. На экране было изображение кнопки с наведенным на нее курсором.