После этого Гицур Грютингалиди облачился в крепкие доспехи и быстро вскочил на своего коня, словно молодой человек, а не дряхлый старец.

Тогда просветлевший ликом Ангантюр сказал ему:

– Передай Хумли и Хлёду, что я буду ждать их в Дюльгье, на Дунхейде, у гор Яссара [108]. На том поле прежде готы не раз разбивали своих врагов!

Едва подъехав к рядам гуннов, посланец конунга стал кричать громовым голосом:

– В смятении ваше войско! Падают ваши стяги! Обречены ваши вожди изведать гнев Одина! К Дюльгье зову вас, на Дунхейд, на битву у гор Яссара!

Услышав слова Гицура Грютингалиди, Хлёд сказал своим воинам:

– Схватите этого дерзкого слугу!

Но конунг Хумли возразил, что не стоит губить тех, кто отваживается скакать в одиночку на коне перед строем своих врагов.

Посланец же Ангантюра продолжил издеваться над гуннами:

– Не испугают нас, готов, ваши рогатые луки!

После этого Гицур Грютингалиди пришпорил своего коня и вернулся к конунгу Ангантюру. Тот спросил старика о том, как велико у гуннов войско.

Гицур Грютингалиди ответил:

– У них шесть полков мужей. В каждом полку пять тысяч человек, в каждой тысяче – тринадцать сотен.

Услышав о невероятно огромном войске гуннов, Ангантюр тотчас разослал во все стороны гонцов, призывая к себе всех, кто мог бы оказать ему помощь и кто владел оружием. Затем он отправился в Дюльгье на Дунхейд.

Но когда войска готов и гуннов наконец встретились, оказалось, что пришельцев с востока все равно вдвое больше.

Битва на Дунхейде

Битва на Дунхейде

На другой день готы и гунны начали битву. Сражение, с перерывами на темное время суток, продолжалось восемь дней. И хотя предводители войск были живы, никто не мог сказать, сколько народу погибло. Однако же денно и нощно со всех сторон к Ангантюру прибывали люди, и получилось так, что у него не стало меньше людей, чем было вначале.

Битва разгорелась с еще большим упорством. Гунны, предчувствуя свое поражение, дрались со всем мужеством и стремительностью. Но готы защищали свою свободу и родину и потому стояли непоколебимо, подбадривая друг друга. Сражение оказалось столь яростным, что реки запрудились и вышли из берегов, а долины заполнились мертвыми конями, людьми и кровью.

На исходе дня готы так бешено пошли на приступ, что ряды гуннов поддались. Увидев это, Ангантюр вышел из ограды щитов в передние ряды с Тюрфингом в руке и стал рубить людей и коней. Тут ограда щитов перед конунгами гуннов распалась, и братья обменялись ударами. Хлёд и Хумли пали, и гунны обратились в бегство.