Конфликт налицо – значит, и развязка близко. Два только года пробыл Филипп митрополитом. Последней каплей, переполнившей чашу царского терпения, было открытое обличение, произнесенное в Успенском соборе. Восемь месяцев мстительный царь копил зло и вел следствие, а потом в том же Успенском соборе опричники сорвали с Филиппа митрополичье облаченье, метлами вытолкали из храма, бросили в дровни и отвезли в Богоявленский монастырь в темницу. Если кому интересно, ехать было недалеко: Богоявленский монастырь располагался на углу нынешнего Богоявленского переулка и улицы Никольской. Потом непокорного митрополита заточили в тюрьму Тверского Отроч-Успенского монастыря, куда к нему не в страшном сне, а наяву явился по приказу царя Малюта Скуратов и собственноручно удушил.
Но, как оказалось, история на том не кончилась. Рано заканчивать и нам: еще в запасе есть Крестовская застава, названная так потому, что здесь, в часовне на месте встречи москвичами и царем Алексеем Михайловичем мощей Филиппа, причисленного к лику святых, поставили дубовый крест. Святого Филиппа «по чудному стечению обстоятельств», как пишет Иван Кондратьев, похоронили в Успенском соборе, на том самом месте, где он принял кару Ивана Грозного.
В конце XVIII века на месте часовни Матвей Казаков построил храм Филиппа Митрополита – один из самых совершенных образцов московского классицизма. Храм, к счастью, не пострадал от нашествия большевиков, но вот креста в нем нет – он хранится в церкви Знамения в Переяславской слободе. Причина странных перемещений проста: церковь Филиппа Митрополита в годы советской власти служила этой власти складом, вот и перенесли святыню в ближайшую действующую церковь. В церкви Знамения, которую в советские времена не закрывали, хранится много святынь. Из того, что сносили, – сносили туда.
Фьораванти «Муроль и пушечник нарочит»
Фьораванти
Не доводилось ли кому-нибудь из вас держать в руках монету времен Ивана III Васильевича? Перепутать ее с другими деньгами трудно: на одной стороне изображен всадник с обнаженной саблей, а на обороте так прямо и написано: «Князь Великий Иван». А еще на такой денежке встречается надпись латинскими буквами: «Аристотель». Как на московскую монетку попало имя древнегреческого философа, ученика Платона? Так оно туда и не попадало, поелику это совершенно другой Аристотель. Аристотель с монеты носил фамилию Фьораванти, был итальянцем по рождению, а его профессию точнее всего описывает русская поговорка про швеца и жнеца. Нет, конечно, болонец Фьораванти не шил одежду и не занимался уборкой зерновых, но зато он умел делать много такого, чего на Руси в ту пору делать не могли. Потому и был приглашен на русскую службу за десять рублей жалованья в месяц – бешеные по тем временам деньги.