Хива Кабак для добровольцев
Хива
Среди Марксистских и прочих Товарищеских на Таганке вроде бы затерялась скромная Добровольческая улица. По официальным данным, названа она так в 18-м году в честь московских добровольцев Красной армии. Учебники истории сделали очередной скачок, и куда известнее красных добровольцев стали ратники белой Добровольческой армии. Вроде бы надо во избежание двусмысленностей улицу переименовать. В таких случаях ей возвращают прежнее название. Вот тут-то и возникает закавыка. Прежнее название Добровольческой улицы – улица Хива. Не слабое? Только не подумайте, что это в честь стольного города Хивинского ханства (не скроем, есть и такие предположения). Нас же вполне устраивает разъяснение Ивана Кондратьева. Стоял на улице, рассказывает исследователь Москвы, кабак. Был необычайно популярен у украинцев. А что от малороссов услышишь? Всё твердят свое «хиба». Вот и прозвали кабак Хивой. А потом имя и к улице перешло. Пока 18-й год не случился.
Хамовники Ткачи, декабристы и прочие глыбы и человечищи
Хамовники
«Хамовники во всех отношениях походят на самый дюжинный уездный городишко. Местами только вымощенные, узенькие улицы, низенькие деревянные дома, пустыри, огороды, пять-шесть небольших каменных домов, столько же дворянских хором с обширными садами, сальный завод стеариновых свечей с вечной своей вонью, непроходимая грязь весной и осенью».
Писатель Михаил Загоскин реалистично-беспощаден: в его время – первой половине XIX века – все так и было. Хамовники вполне отвечали своему грубоватому названию, даром что в корне не хамы, а лен, вернее полотно изо льна. Лен с ткачами утвердились в этих местах гораздо раньше Загоскина – еще в XVII веке. И по вполне экономической причине: возрос спрос на русский лен. Первый царь из Романовых приказал переселить внутрь москворецкой излучины мастеров-ткачей из Твери, и закрутились прялки, застучали ткацкие станы. Внук Петр расширил дело и лично пригласил топ-менеджера из-за границы. Джон (или на русский лад Иван) Тамес встал во главе казенной ткацкой мануфактуры с царским наказом произодить «полотна, и скатерти, и салфетки, и тики добротой против заморских».
Долго ли коротко пряли работники Тамесовой мануфактуры нитки и ткали полотно, но, видно, кончилась в конце XVIII века нить судьбы Хамовнической мануфактуры, и крупнейшее в Москве ткацкое производство было распродано. А на освободившейся земле в канун Отечественной войны 1812 года по проекту Михаила Казакова, сына знаменитого Матвея Федоровича, возвели казармы для Московского гарнизона – три соединенных между собой длинных корпуса. Строительство оплатил местный обыватель, но не по душевной доброте, а корысти ради: каждый уплативший деньги получал табличку «Свободен от постоя», и квартирьеры к нему не совались. В 1812-м казармы приняли московское ополчение, потом они приняли его еще раз – в 1941-м. Тогда Хамовнические казармы уже назывались Фрунзенскими – между, короткий срок, они носили имя Троцкого.