Мире показалось, что Рохан одет как будто для похорон. Причём не в шутливой манере чёрного юмора «это день, когда я воскрес». На нём были тёмно-синяя рубашка и тёмно-синие брюки. Единственной яркой деталью был его красный галстук. Но опять-таки: это был галстук. Он был при галстуке! Что делало его похожим на взрослого, случайно угодившего в фантастический аппарат по уменьшению размеров.

– ПРИВЕТ! – громко сказала Мира. Будто заглавными буквами. – С ДНЁМ ВОСКРЕШЕНИЯ НАС! КРИК!

За словом «крик» последовал настоящий пронзительный вопль. Для пущей громкости она приставила ладони по обе стороны рта. Правильно заявить о себе – это крайне важно, особенно на вечеринке.

Рохан зажал уши и опустил руки только после того, как Мира перестала кричать. Он оглядел улицу, проверяя, нет ли поблизости кого-нибудь, а затем шёпотом пригласил их:

– Пожалуйста, входите.

– Ага! Давайте начнём нашу вечеринку! – сказала мама Миры, потрясая рукой с оборками на рукавах. – У-У-У!

– Э-э-э… здравствуйте, миссис Даффи, – сказал Рохан и заморгал, глядя на клоуна в дверном проёме. – Вы же знаете, что в этом году будем только мы и ещё несколько тётушек, верно? Из-за прошлого года. – Рохан умолк, посмотрел на Миру и отвернулся.

При воспоминании о прошлогодней вечеринке у Миры свело живот. Что ж, она не столько забыла, сколько похоронила память о произошедшем под массой счастливых мыслей.

Совместное празднование дня рождения Миры и Рохана было традицией. Они родились в одной и той же больнице, в одну и ту же ночь, и, родившись, оба умерли. Это длилось всего минуту, и благодаря расторопным, сообразительным врачам и медсёстрам они моментально вернулись к жизни. Так что теперь две семьи раз в год собирались вместе, чтобы отпраздновать это медицинское чудо, результатом которого были их именинники.

По мнению Миры, это чудо могло быть проклятием, учитывая, что на их вечеринках вечно что-то шло наперекосяк. И кстати, вовсе не по вине самой Миры, если только вы не буквоед и вам не кажется, что фраза «по её вине» означает «произошедшее по причине чего-то такого, что она сделала».

Прошлый год был хуже обычного. Она с таким воодушевлением открыла дверь фокуснику, что бедняга сломал себе руку и смог показать лишь один фокус: превратился в больничного пациента. Также однажды произошёл инцидент с суперклеем и волосами двоюродного брата Рохана, из-за чего тому пришлось срочно посетить парикмахерскую.

К счастью, мама не стала наказывать её за это. Мама Миры вообще никогда не ругала и не наказывала её. Это было против принципов её родительской философии.