■ инфекционным мононуклеозом;

■ инфекционным эндокардитом;

■ острым лейкозом;

■ системной красной волчанкой.

В карточке назначения метотрексат и преднизолон. Приличная такая доза. Как положено.

Странно, на фоне гормонов – на такой-то дозе – за сутки-двое должно уже полегчать.

Если не легче пациентке – почему? Ошибка в диагнозе?

Или… Что гадать, надо спросить.

– Скажите, а вот эти назначения вы все пьете, как тут написано?

Усталый взгляд с трудом фокусировался на мне.

– Я не пила ничего этого. Думала, лягу, и начнут лечение. Капельницы…

– Когда вы ели последний раз?

– Вчера… Не хочется. Температура жарит.

Было время обеда. В столовой отделения мы с уговорами покормили пациентку.

Я принесла свою заначку преднизолона. Протянула таблетки.

– Пейте. Я положу вас в отделение завтра. Завтра будет место. Но от таблеток станет легче уже сегодня.

– Да как же я до завтра… – В голосе женщины сквозила обида и… бессилие. – Меня спасать надо, капельницы капать…

Таблетки она выпила при мне. Договорились, что завтра жду ее к десяти часам.

Рассказала дочке, что схему, расписанную два дня назад, пить строго по часам, как в заключении. Не отступая ни на шаг.

Поклялась всеми святыми, что завтра положу маму.