Иначе говоря, 1712 год как дата «смены столицы» не то что бы неверная цифра, нет, скорее, почти бессмысленная.

Технические детали неторопливого перетекания властных функций из Москвы в Петербург интересуют ныне лишь узких специалистов по политической истории XVIII века. Тем не менее эфемерное «трехсотлетие» отнюдь не пустой звук. Оно как минимум дает повод для разговора о том историческом периоде, который называют «петербургским».

Город на Неве сыграл роль живого символа для двух столетий в биографии России. Говоря о нем, всегда и неизменно говоришь еще и об Империи. Притом об Империи не столько русской, сколько европейской…

Форпост Европы

Петербург являлся главным плацдармом Европы в России на протяжении трех веков.

Первое время он был – ворота в Европу, прорубленные государем Петром Алексеевичем, искавшим европейской науки, европейской техники, европейских военных специалистов, моряков, инженеров, кораблестроителей. То самое «окно», о котором писал классик, существовало задолго до царя Петра; при нем у России появились именно что морские врата, раскрытые для волн Запада…

Потом Петербург метаморфировал в нечто иное – канал идей, рожденных европейской философией, европейской общественной мыслью и постоянно импортируемых Россией. Порой идей столь разрушительных, что в конечном итоге сам город-канал жестоко пострадал от вызванного ими революционного взрыва.

Сказать, что петербургское правительство нанимало на русскую службу европейских офицеров, мастеров, людей искусства, – значит ничего не сказать. Без европейского опыта немыслимо было появление российского боевого флота, адмиралтейства, громадных верфей. Без европейских военных людей не устроилась бы российская регулярная армия. Без европейских эстетических исканий невозможно представить сам облик новой столицы.

Лучшие «импортные» архитекторы на протяжении XVIII и значительной части XIX века работали прежде всего в Петербурге и его окрестностях. По большей части творческий потенциал европейцев, а не русских зодчих реализовывался в чудесных дворцовых комплексах императорской столицы. А вместе с нею – в каменных нарядах Петергофа, Ораниенбаума, Стрельны, Царского Села, Гатчины, Павловска…

Лучшие силы нашей науки – за исключением, пожалуй, Университета в Москве – рекрутируются среди европейских специалистов через «петербургский канал» и оседают близ Невы. Деятельность Академии наук на первых стадиях ее существования воздвигалась в основном европейскими умами.

Академия художеств, возникшая в столице Империи при императрице Елизавете Петровне, не могла бы начать работу без европейских преподавателей. Лучших живописцев, выросших в ее стенах, награждали продолжительной поездкой в Европу для совершенствования их мастерства и обретения нового опыта.