Итак – «свёкла», без вариантов. «Почем свёкла?» «Вам сколько свёклы?» «Будете суп со свёклой? Не будете? А жаль, свёкла полезная».

Святотатство

Святотатство

«Какое святотатство! Нет, вы подумайте, он же святотатствует!» Не слишком часто, но все-таки можно услышать из чьих-нибудь уст такие восклицания. В ответ на это многие только плечами пожимают.

Нет, нельзя сказать, что это какое-то очень уж редкое и, тем более, незнакомое слово. В общем и целом, все мы понимаем, о чем идет речь. Святотатство – это поругание, оскорбление чего-то заветного, святого. «Он святотатствует» – это значит, что он кощунствует, оскорбляет что-то очень для нас дорогое. В этот момент мы вовсе не представляем себе человека, который под покровом ночи тащит из церкви иконы, не так ли? А между тем именно этого человека и называли изначально «святотатцем». Это слово вообще относилось когда-то только и исключительно к религии, к церкви.

Вслушайтесь в это слово – «святотатство». Оно явно сложное, это даже на слух очевидно. В нем два корня: «святой» (являющийся предметом религиозного почитания и преклонения, божественный) и второй корень – «тать». Так когда-то называли вора (помните выражение – «как тать в ночи»?). И что же у нас получилось? «Святотатство» – это воровство божественного. Хищение церковного имущества, церковных денег.

Если поинтересуетесь этим словом в Толковом словаре В. Даля, найдете там такое словечко, как «святотать» (тот самый вор, похититель священных и церковных вещей). Он же «святотатец». Там же есть прилагательные «святотатный» и «святотатственный».

Первоначальное значение устарело, и теперь под словом «святотатство» мы понимаем поругание чего-то дорогого, глубоко чтимого. Кощунство, одним словом (это полный синоним «святотатства»).

Кстати, у В. Даля кроме «святотатства» было еще «святохульничество» (оно же «святохульство») – это порицание или отрицание святыни. В современном русском такого слова нет – осталось только «богохульство». И «святотатство».

Святых выноси

Святых выноси

Испортить всю обедню. Смотреть со своей колокольни. Говорить как на духу. Когда мы всё это пишем или произносим, вряд ли всякий раз отдаем себе отчет в том, что выражения эти связаны с церковной сферой. «Испортил всю обедню» – помешал чему-то, «смотрит со своей колокольни» – судит о чем-то односторонне, «говорит как на духу» – признаётся в чем-то искренне. Для нас это обычные житейские словосочетания. Но первоначальное значение у этих выражений, в общем, вполне прозрачное, вопросов не вызывает.

Чего не скажешь о некоторых других устойчивых словосочетаниях из того же церковного обихода. Почему мы говорим «хоть святых выноси»? Почему «пускаемся во все тяжкие» (и что это – «тяжкие»)? Почему люди бывают «одним миром мазаны»?