Неожиданно в сарае появился Этельберт. Он тяжело дышал, его чадра была разорвана, «драгоценный камень» исчез с пупка.

— Дружище, — вымолвил он, — какая трагедия. Я знаю, это не твоя вина, и наша дорогая Рози ни при чем, однако, боюсь, тебе нелегко будет убедить в этом Клеттеркапа. Он уже пришел в сознание, так что советую вам бежать.

— А что толку? — вяло произнес Адриан. — Куда бежать?..

— Дитя мое, — тревожно молвил Этельберт, — не дури. Уноси отсюда ноги, пока не поздно. Если немедля отправишься в гавань, можешь еще застать «Куин» и уплыть на материк. О своих вещах не беспокойся, я пришлю их.

— Не вижу в этом смысла, — уныло сказал Адриан. — Лучше останусь здесь, пусть меня арестуют.

— Послушай, если себя не жаль, подумай хоть о Рози.

— С какой стати? — с горечью ответил Адриан. — Она хоть раз подумала обо мне?

— Ты хочешь, чтобы ее застрелили?

— Застрелили?! — испуганно воскликнул Адриан. — Неужели ты допускаешь, что ее застрелят? Разве она в чем-нибудь провинилась?

— А я говорю — застрелят! — сказал Этельберт драматическим тоном. — Завтра утром на рассвете расстреляют, если ты тотчас не уберешься вместе с ней.

— Но это несправедливо, — продолжал возражать Адриан. — Как будто она виновата…

— Может, ты перестанешь спорить и быстренько уберешься отсюда? — перебил его Этельберт.

— Хорошо, — уступил Адриан.

Живо распахнув двери сарая, он схватил рукой теплое ухо Рози и потянул ее к выходу.

— Прощай, дорогой, — крикнул Этельберт, энергично махая рукой вслед убегающей паре. — Вещи пришлю, не беспокойся.

Оставив позади злополучный театр, где все еще царило столпотворение, Рози и Адриан устремились по пустынным улицам в гавань.