— Армада графа д’Аше уже на рейде? — спросила Фелисите.

— Нет, — сказала Гортензия, — но ее ждут со дня на день.

«Ясно теперь, почему он в самый сезон уехал в Порт-Луи, — подумала Фелисите. — Резоны, которые он мне привел, не стоят ломаного гроша. Мне показалось, что просто ему захотелось на несколько дней сменить обстановку, увидеть новые лица. Но я должна была догадаться, что его долгие бдения в „навигационной“, прогулки на каботажных судах то к Тамарену, то к Хмурой скале давали лишь слабый выход неким подспудным чувствам. Непростительно было считать, что мужчина способен по доброте душевной и без сожалений пренебречь своей самой заветной мечтой».

Обернувшись к Гортензии, она заметила, что у той закрыты глаза.

— Ах, сударыня, вы устали, а я вас бессовестно здесь держу… Простите меня.

— Не извиняйтесь. Я ведь привыкла поздно ложиться, и мне так нравится этот тихий вечер… Вы, на мой взгляд, очень мужественно переносите одиночество, — добавила она, — и колебания лейтенанта для меня уже более не загадка.

Сияние луны и мерцающий свет ночника из спальни отбрасывали на ее лицо блуждающие, неверные отблески. «Она красива, — подумала Фелисите. — Еще очень красива, но я не должна ревновать. Не должна. За всю мою жизнь ни одна из тех женщин, которые называли себя моими подругами, ни разу не проявили ко мне такого сочувствия и благородства. Возможно, она это сделала не для меня… Но в конце концов это будет достойная соперница…»

Порыв ветра, донесшийся с открытого моря, прошелестел по саду и вздул кверху розовый аромат.

«Нет, я дура, упрямая дура. Она была моей соперницей, и я не знала об этом. Побежденной оказалась она. И все-таки она здесь…»

Потянувшись, она достала руку Гортензии.

— Я не забуду вашего так незаметно преподанного урока, сударыня, — сказала Фелисите. — Вы помогли мне уразуметь, что мало просто желать человеку счастья, надо еще позволить ему самому стать счастливым.

Не забыла Фелисите и того, что было на следующий день. Освободившись от скованности, она совершенно уверилась, что приняла наилучшее из решений. Когда она, встав на заре и собираясь на перекличку, спустилась в гостиную, то с удивлением обнаружила там свою гостью, уже одетую и готовую ей сопутствовать всюду, куда бы она ни пошла.

— Я хочу провести день настоящей деревенской жительницы, — заявила Гортензия.

Они отправились вместе в поля, где сажали маис. В утреннем, еще не рассеявшемся тумане шли они быстрым шагом, одной рукой слегка приподняв свои длинные пышные юбки, а другой придерживая на плече пока ненужные зонтики. Гортензия иногда нагибалась за полевыми цветами, росшими вдоль откосов тропинки среди кустарников, и собирала из них букет.