Осада Эривани была неудачною и кончилась тем, что Цицианов должен был отойти от крепости. Много было причин этой неудачи. В отряде не было осадных орудий, и подготовить штурм крепости было нечем. С наступлением осени в войсках вдруг возросла смертность, в тылу неистовствовал с персидскими ордами царевич Александр, нагнавший на Тифлис такого страха, что там начали свозить казенное имущество, архивы и казну в крепость. Наконец, вспыхнул осетинский бунт; вся грузинская конница была взята царевичем в плен и угнана в Тегеран. Мало того, персы всюду выжгли стоявший на корне хлеб, и цициановскому отряду грозил голод. При таких обстоятельствах военный совет высказался против штурма Эривани, и Цицианов должен был уйти.

Ликование охватило всю Персию, но близорукие персидские вершители судеб не заметили, что Эриванское ханство ослаблено до последней степени; зато Цицианов прекрасно понимал это. Он ушел от Эривани, но мир не был заключен, и война продолжалась.

В январе следующего, 1805 года генерал Несветаев без потерь взял Эчмиадзин и присоединил к России принадлежавшую дотоле Эривани богатейшую Шурагельскую область. Перед этим Несветаеву удалось успокоить вызванный беглым царевичем Парнаозом осетинский бунт, причем Парнаоз был захвачен в плен и выслан в Россию.

Присоединение Шурагеля явилось чрезвычайно важным в истории войны за Закавказье. Шурагельская область, в которой русские не замедлили укрепиться, прикрыла Грузию и со стороны Персии, и со стороны Турции, а последнее было прямо-таки необходимо ввиду приближавшейся войны России с Турцией – войны, вызванной происками Наполеона, стремившегося по возможности ослабить Россию и отвлечь ее силы от участия в западноевропейских войнах. Цицианов использовал впечатление, произведенное штурмом Ганжи. Как бы эхом этого блестящего подвига его армии явилось добровольное присоединение к России Мингрелии и Гурии, а вслед за этим и присоединение Имеретии, последний царь которой, Соломон, не находя поддержки со стороны турок, должен был отдаться в подданство русского императора.

Не менее удачно воспользовался Цицианов обстоятельствами в отношении Карабаха, или Шушинского ханства. Даже после возвращения из-под Эривани обаяние Цицианова было так сильно, что тушинский хан Ибрагим добровольно принял русское подданство, а когда персидский шах Баба-хан послал в Карабах свои войска, он разбил их наголову в кровопролитной битве при Дизане.

Шуша была одной из сильнейших крепостей Закавказья. Вместе с ханом Ибрагимом принял русское подданство и его зять Селим, хан шекинский, опасавшийся, что его сосед, хан ширванский, разгромит его владения.