Стоит подойти к „Старому базару“, чтобы почувствовать тошноту… Прибавьте к этому очагу зловоние старых и новых кладбищ, множество конюшен и постоялых дворов, остающихся без присмотра, плохое содержание улиц, гниющую грязь в водосточных каналах, которые проходят по всем направлениям и представляют болото в буквальном смысле этого слова, тогда будет понятно, почему эриванский воздух служит отравой здешнего люда».

То же самое надо сказать и о воде, которая берется из Занги, бассейнов и колодцев – всюду она скверна, а на вкус отдает гнилью. Единственная более или менее порядочная вода считается в бассейне Крх-бухах, помещающемся в городском саду; вода в этот бассейн проведена из речки Крх-бухах-чай, принимающей в себя несколько родников.

Из достопримечательностей Эривани укажем на дворец сардара, находящийся в старой крепости, ныне упраздненной и метко названной императором Николаем I «глиняным горшком». Внутри этого дворца особенно интересен зеркальный зал, потолок и стены которого украшены разнообразными кусочками зеркал, вставленных в цветные рамки и составленных в виде различных рисунков. В глубине зала – мраморный фонтан и ниша, а по стенам несколько портретов шаха Аббас-мирзы и проч.

Рядом с дворцом помещается гарем, с которым связано предание об одной молодой грузинке, захваченной персами в плен и взятой Гусейн-ханом, последним сардаром (наместником) Эриванской губернии, в число своих жен.

В Грузии захваченная девушка оставила красавца-жениха, любившего ее безумно. Услышав, что его невеста взята врагами, смелый малый решился, как говорится в легенде, искать ее по всему свету. Случайно во время своих странствований он попал в Эривань и, идя по мосту, услышал песнь своей возлюбленной. Не раздумывая долго, грузин решился выкрасть из плена свою невесту и ночью, взяв лодку, подъехал к окну гарема и ответной песнью дал понять невольной узнице, что он близко и готов ей помочь. Охваченная страстью грузинка забыла все окружающее и, открыв окно, бросилась, рискуя жизнью, прямо в воду с высоты нескольких сажен. Провидение ей благоприятствовало, и она осталась жива. Узнав о таком удивительном и обоюдном постоянстве, Гуссейн-хан великодушно простил виновную и отпустил ее на волю вместе с любимым женихом.

Рядом с дворцом находится мечеть, лицевой фасад которой выложен цветными изразцами. «Это там, – говорит Дюбуа де Монпере, – когда ни одна крыша, ни одна терраса, ни один погреб не могли защитить народ от целого ливня бомб и огня, летевших из русских батарей, собралось испуганное население, думавшее, что Бог и Магомет не допустят выстрелам русских достигнуть их в этом святом убежище. Вдруг слышится треск. Одна бомба проникает сквозь купол и разрывается вдребезги на 10 футах над землей. Пусть вообразят себе ужас и отчаяние, охватившие всех. Если Бог оставил их, то следовало покориться, и крепость после того была беспрекословно сдана на капитуляцию».