Он был арестован через неделю, после ареста жены Репнина. Окончательный приговор суда гласил: пятнадцать лет колонии строго режима исполнителю и десять — заказчице. В свое время Михаил поведал обо всем этом Денису, который воспринял его рассказ с удивительной сдержанностью.

Вспомнив об этом, Ястребов спросил:

— Ты любил ее?

— Да, возможно… — нехотя отозвался Денис. — Хотя, с другой стороны, можно ли назвать любовью непрекращающуюся душевную боль? Сначала, как только я начал узнавать о ее похождениях, это было похоже на сильнейший удар — и несколько месяцев я корчился от совершенно невыносимой боли. Затем она утихла, уступив место боли тупой и ноющей. О ней можно было периодически забывать, время от времени она покалывала острыми рецидивами, но никогда не оставляла полностью… Как же я мечтал о том, чтобы Полина вдруг ощутила острую жалость к моим страданиям и решила подарить незабываемое счастье, пусть даже только на один час! Впрочем, от нее этого вряд ли можно было ожидать, во всяком случае — по отношению ко мне. А ведь ее замужество стало бы второй по величине трагедией моей жизни, причем первой оказалась бы лишь собственная смерть!

Михаил слушал эти отрывистые излияния с возраставшим изумлением. Или он чего-то не понимает, или совсем не знает своего лучшего друга, или за всем этим кроется нечто иное…

— После стольких лет преданной любви я должен был стать ее первым мужем… или мужчиной, все остальные варианты — сплошные мучения, — продолжал Денис. — Это совсем не тот случай, когда сходишься с опытной женщиной, влюбляешься в нее, а затем она тебе изменяет — или ты ей. На какое-то время вы расстаетесь, но потом прощаете друг друга и снова начинаете жить вместе. Это совсем не тот случай, старик, совсем не тот случай… Именно поэтому я так тяжело переживал необратимость всего произошедшего.

Когда Князев внезапно замолчал, Михаил не нашел ничего лучшего, как задать довольно посторонний вопрос:

— Кстати, а Юрик расспрашивал тебя о Полине?

— Да.

— А ты что же?

— Я ему ничего не сказал. — Денис вскинул на друга затуманенный взгляд и вдруг добавил: — А вот тебе сейчас могу рассказать все до конца.

— Что именно?

— Ну, хотя бы то, что я тоже ее искал и нашел даже раньше тебя!

— Как это возможно?

— Долго объяснять, да это и не столь важно. — Денис остановился и резко поежился. — Что-то меня знобить начинает…

— Вернемся в ресторан?

— Нет, подожди! Сначала я просто обязан тебе все рассказать — сейчас или никогда!

— Да что ты мне можешь рассказать, кроме того, что я уже знаю! — не выдержал Михаил.