— Понимаешь, я как дирижёр зарабатывал бы больше, чем пианист.

— Пока ты не наберёшься опыта, пока не станешь знаменитым, пройдёт ещё много времени. Только тогда будут и деньги.

— Мы могли бы переехать жить в Швейцарию или Германию.

— Здесь мои родители и друзья. Я не хочу отсюда никуда уезжать. Мне комфортно в Израиле. Одно море чего стоит, курорт почти круглый год. Для детей отличная закалка.

Отчуждение с её стороны больно зацепило Илюшу. Он заблуждался, когда думал, что Яна готова отказаться ради него от своих желаний. Сегодня иллюзии рассеялись. Она не приемлет его планов учиться в Европе. Он её понимает, Яна по-своему права. Ей трудно одной с детьми, она скучает и желает, чтобы близкий ей мужчина поддерживал и помогал ей. Она любит его, ради него решилась на развод с достойным и преданным человеком. Он тоже, несомненно, любит её. Только в его шкале приоритетов успех, профессиональный рост, постижение музыкальных вершин преобладают над семейными ценностями, которые важны Яне. Конечно, ему скоро тридцать — возраст для новой карьеры проблематичный. Он вспомнил, что Баренбойм начал учиться на дирижёра в тринадцать лет уже после того, как стал известным молодым пианистом. Но, с другой стороны, у него богатый опыт музыканта, знания, полученные в известной во всём мире Гнесинке. Возможно, ему не нужно учиться четыре или пять лет? Он решил поговорить с Диной Йоффе, с которой поддерживал дружеские отношения с тех пор, как три года назад принял участие в конкурсе Рубинштейна.

Они накормили и искупали детей и положили их спать. Илюша, всё ещё занятый назойливыми мыслями, вызванными разговором с Яной, вышел на террасу, сел в кресло под светильником и открыл недавно купленную, ещё пахнущую типографской краской книгу известного израильского писателя Амоса Оза «Мой Михаэль» на русском языке. В магазине его заинтересовало, что перевод выполнен доктором философии Иерусалимского университета Виктором Радуцким. Оказалось, что и сам писатель, хоть и родился в Иерусалиме, но отец его одессит, а мать из Полесья. Начал читать и, неожиданно, роман его захватил. Женщина рассказывала о себе и мужчине её жизни так смело и откровенно, и повествование разворачивалось на фоне Иерусалима пятидесятых и шестидесятых годов так зримо и ярко, что Илюша оторвался от книги лишь тогда, когда его окликнула Яна. Он закрыл книгу, выключил свет на террасе и отправился принять душ и почистить зубы. В спальне скинул халат и лёг на постель. Желание овладеть женой вдруг стало таким настойчивым, что он прижался к ней и попытался обнять. Но Яна повернулась к нему спиной, давая понять, что конфликт не завершён и обида её ещё не оставила.