Долгое время все сообщения об израильских спецслужбах проходили обязательную цензуру в военной разведке Аман. Дело даже доходило до абсурда, когда секретом являлось дословное наименование разведки Моссад на иврите. В печати, в частности, употреблялось название Израильская секретная разведывательная служба. Только в последнее время власти страны признали, что Моссад — это Институт разведки и специальных задач. До последнего времени хранилось в тайне и имя ее директора. На вопросы журналистов обычно давался такой ответ: «Разведкой руководит госпожа К.». Хотя история Моссад не знает ни одной женщины-руководителя.
Не отличаются конкретностью запросы журналистов о причастности израильских спецслужб к тем или иным событиям. Израильская общественность привыкла к тому, что все сведения о деяниях своих «рыцарей плаща и кинжала» она узнает из иностранных источников. Израильская бюрократия всегда пыталась бороться с утечками в печать сведений о деятельности спецслужб Израиля, однако закрывала глаза на поток информации, разглашаемой их бывшими сотрудниками, превратившимися в частных экспертов и охранников.
Как осуществлять контроль за деятельностью спецслужб? Что можно знать о них налогоплательщикам? Такие вопросы возникают не только в одном Израиле, но и во всем мире. Обычно это регулируется специальным законом о разведке, который действует, например, в США и России. Знаменитый министр иностранных дел Франции Талейран, являвшийся, кстати, информатором императора Александра I под именами Красавчик Леандр и Анна Ивановна, говорил о том, что «война — слишком важное дело, чтобы его поручать только одним военным». Перефразируя его, можно сказать, что и разведка — не менее важное дело, чтобы отдавать ее на откуп исключительно самих разведчиков и горстке политиков. Израильское общество нуждается в специальном законе, регулирующем деятельность разведсообщества страны.