Не менее важна история фамилии: где распространена, в какой социальной среде, насколько часта? Это не интересовало пенкоснимателей, спекулировавших на любительском интересе: «А что значила?» Объяснить значение того слова, от которого образована фамилия, — не единственная и даже не главная задача. Не менее важна судьба фамилии, ее связь с определенными социальными слоями, ее географическое распространение и многое другое. Здесь важны процессы словообразования, исторические и диалектные черты лексики и фонетики. Конечно, нет нужды делать все это по каждой фамилии. Да и не по каждой фамилии можно заполнить всю эту «анкету»; география русских фамилий едва затронута исследователями, частотность фамилий почти полностью неизвестна. Моим сплошным подсчетам 400 тыс. носителей разных фамилий предшествовал единственно лишь подсчет Б. Г. Унбегауна (22 тыс. жителей по книге «Весь Петербург», 1910).

Пожалуй, самое трудное здесь — отобрать те немногие, какие можно поместить на этих страничках, из всего необъятного множества фамилий. Собранные мной сто с лишним тысяч фамилий, хотя и охватывают (как показали проверки) больше ⁹⁄₁₀ всего русского населения, составляют едва ли ¹⁄₁₀ часть всех фамилий у русских: грандиозно количество фамилий, принадлежащих всего лишь нескольким людям, а фамилии-«миллионщицы» (Ивановы, Смирновы, Кузнецовы и др.) единичны. В словник своего «Словаря русских фамилий» (точнее — фамилий русского населения) я отобрал 70 тыс. фамилий. Нет надежды на издание этого словаря — он составил бы три тома в объеме наших энциклопедий. Отбор для публикации — стремление показать разнообразие фамилий. Могущее показаться случайным обусловлено планом отбора: дав фамилию Васильев, можно опустить многие фамилии от других канонических (т. е. установленных господствовавшей православной церковью) имен; указав в заметке диалектную основу, в других предпочтительно дать примеры иного происхождения и т. д.