«Только не говорите потом, что я вас не предупреждал», — заключил Барри.

Во время четвертой поездке в Сметик Стюарт заметил, что состояние матери стало еще хуже. Ее всю трясло, ей было сложно передвигаться самостоятельно, и Стюарт твердо решил запретить ей готовить. Как оказалось, местные службы социального обеспечения разделяли его опасения и предложили Джин переехать в дом престарелых, но она не хотела даже думать об этом. Стюарту едва удалось уговорить ее взять домработницу, которая приходила два раза в день, проверяла, все ли в порядке, и делала покупки.

Сколько себя помнил Стюарт, на полке у камина всегда стояла фотография его отца. Старинный черно-белый снимок был заключен в деревянную рамку. Эта фотография, плетеная корзинка для ниток и железный будильник были самыми четкими его воспоминаниями о детстве.

Чувствуя, что другой возможности у него может и не быть, Стюарт спросил у матери:

— Каким человеком был папа?

— Твой отец? Он был замечательным человеком: чудесным мужем и непременно стал бы прекрасным отцом.

Джин пила чай и слушала новый плеер, подаренный сыном. В ее ответе Стюарту почудилось нежелание продолжать беседу, казалось, она не хотела отвечать на подобные вопросы.

Но в этот раз Стюарт решил не упускать возможности узнать правду,

— Мама, я должен поговорить с тобой о чем-то важном. Раньше ты никогда не хотела мне рассказывать об этом, но я должен знать, как погиб мой отец.

— Нет, милый, не пойдет. Это было так давно. Пусть все останется как есть.

— Именно так же ты ответила и в прошлый раз, но теперь, боюсь, это нельзя оставить, как есть. Мне уже сорок один год, и я должен знать. Пожалуйста, расскажи мне.

Джин пристально посмотрела на него, словно оценивая, и наконец сказала:

— Ну хорошо, я расскажу тебе. Но тем самым я нарушу обещание. Я иду на это только потому, что мне долго не протянуть.

— И кому именно ты дала слово? — Но Стюарт уже и сам знал ответ.

— Мистеру Брэнду. И его юристу мистеру Матиасу. Они заставили меня подписать какие-то бумаги, где я обещала хранить все в тайне, иначе у меня были бы неприятности, серьезные неприятности…

— Расскажи мне обо всем, мама.

И она начала свой взволнованный рассказ:

— К тому моменту, когда ты родился, твой отец проработал на мистера Брэнда пять лет. Он боготворил этого человека. Маркус работал целыми сутками, вставал с восходом солнца и возвращался домой заполночь. Рестораны, казино… он почти не спал и хотел, чтобы Рон всегда ждал его с машиной — не важно, который был час. Он был щедрым хозяином, а твоему отцу нравилось работать на него. Он считал это место своей привилегией.